История славных кавалергардов начиналась так: 30 марта 1724 года к коронации императрицы Екатерины I, состоявшейся 7 мая 1724 года, в качестве ее почетной стражи был сформирован Кавалергардский корпус. С течением времени это формирование, комплектовавшееся из представителей знатных российских фамилий, видоизменялось, распускалось и образовывалось снова. Так продолжалось до тех пор, пока 11 января 1800 года, через год после очередного учреждения Кавалергардского корпуса, Павел I не переформировал его в трехэскадронный лейб-гвардии Кавалергардский полк, на одинаковом положении с другими гвардейскими полками без сохранения привилегии набора исключительно из дворян.

После большой реорганизации армии, проведенной Александром I, полк получил пяти-эскадронный состав, определенный новым штатом полка. По штату 1804 года полк должен был иметь такие строевые чины: 1 шеф полка, 1 командир полка, 5 эскадронных командиров, 5 ротмистров, 5 штабс-ротмистров, 13 поручиков, 11 корнетов, 5 вахмистров, 10 эстандарт-юнкеров, 60 унтер-офицеров, 660 кавалергардов, 5 квартирмейстеров, 1 литаврщик, 1 штаб-трубач, 15 трубачей и др. - всего 991 человек. А каждый эскадрон делился на 4 взвода. У Кавалергардского полка был и оркестр из 25 музыкантов (два фагота, четыре валторны, четыре флейты, две медные трубы, один контрафагот, один тромбон, два серпиона, один треугольник, тарелки и бубен и др.).

Кавалергардская форма дольше, чем форма других полков, сохраняла черты Павловского времени. Лишь в 1804 году кавалергарды получили характерные для начала XIX века мундиры фрачного покроя - белые двубортные колеты с высокими воротниками и короткими кавалерийскими фалдами. Их дополняли белые лосиные панталоны в обтяжку и высокие ботфорты. Головным убором для строя служила каска из толстой кожи с пышным волосяным плюмажем. Она надежно защищала голову от поражения холодным оружием. Кирасы, давшие название полкам тяжелой кавалерии, были отменены еще в середине 1801 года, однако боевая практика вскоре показала преждевременность такой экономии. Кавалергарды получили их летом 1812 года.

Шефом Кавалергардского полка был назначен генерал Федор Петрович Уваров, остававшийся в этой должности до самой смерти (1824 г.). Не имея прямых наследников, Уваров завещал 400 тысяч рублей на сооружение памятника «В знак признательности подчиненным-гвардейцам». На эти деньги и были сооружены в Петербурге Нарвские триумфальные ворота, открытые 18 августа 1834 года. Надо заметить, что пожертвование различных сумм офицерами на поддержание «порядка воинской службы среди нижних чинов» не являлось чем-то особенным. Например, А. С. Апраксин установил пять стипендий в полку, большую (100 рублей) - старшему вахмистру эскадрона и четыре младшие (по 50 рублей), которые вручались «лучшим и достойнейшим людям эскадрона». А Р. Е. Гринвальд установил стипендию «тому нижнему чину эскадрона, который в продолжение истекшего полугодия при отличном поведении окажется лучшим ездоком».

С 1803 по 1823 год полковым командиром кавалергардов был Николай Иванович Депрерадович - боевой генерал, участвовавший во всех сражениях во время войны с наполеоновской Францией. Два сына Депрерадовича тоже служили в его полку.

Портреты обоих генералов сейчас можно видеть в Военной галерее Зимнего дворца.

Боевое крещение, и славное, и трагическое, кавалергарды получили 20 ноября 1805 года под Аустерлицем. Как известно, тогда союзные войска рассчитывали, что обеспечат себе победу над Наполеоном, но потерпели поражение.

Русская гвардия оказалась на направлении главного удара французов и вынуждена была отступать перед значительно превосходящими ее силами, имея позади себя полузамерзший, с топкими берегами Раустицкий ручей. Кавалергарды подоспели уже в критический момент сражения. Переправившись по плотине через ручей, три первых эскадрона развернулись вправо, сдерживая натиск французской пехоты и прикрывая отход разрозненных групп преображенцев. 4-й и 5-й эскадроны пошли прямо на выручку Семеновского полка, с трудом отбивавшегося от конных егерей французской гвардии и мамелюков.

«Мы увидели перед собой, шагах в 400 от переправы, нашу пехоту - семеновцев, окруженных французской кавалерией, отбивавшей у них знамена. Кругом ни вправо, ни влево не было видно русских частей, видны были лишь кучки бегущих, а общим фоном этой картины служила сплошная стена французской пехоты» - так писал впоследствии командир 4-го эскадрона полковник князь Н. Г. Репнин-Волконский А. И. Михайловскому-Данилевскому.

4-й эскадрон, с примкнувшим к нему по пути 1-м взводом корнета А. И. Альбрехта, ринулся на помощь семеновцам, сминая французских кавалеристов. В схватку вмешались еще три эскадрона французов, которые, охватив кавалергардов с обоих флангов, замкнули кольцо окружения. Около 15 минут шла ожесточенная рубка, пока к французам не подоспели четыре эскадрона конных гренадер. Громадные всадники обрушились на кавалергардов с криком: «Заставим плакать петербургских дам!» Отчаянные попытки товарищей выручить попавший в беду эскадрон не удались

Однако удар кавалергардов позволил частям гвардейской пехоты выбраться за ручей, за ними отошла и наша кавалерия. А окруженный эскадрон продолжал сражаться до конца. Большая часть людей погибла, остальные попали в плен, будучи почти все раненными. Вырваться из вражеского кольца сумели лишь «осьмнадцать человек», о которых упоминает в романе «Война и мир» Л. Н. Толстой. Из полка в сражении выбыло 1\3 офицеров и 226 нижних чинов,

Офицеры же героического эскадрона, попавшего в окружение, все были ранены, а затем пленены. Некоторые держались на ногах, и их подвели к Наполеону.

Кто старший? - осведомился император. Ему назвали князя Репнина.
- Вы командир Кавалергардского полка императора Александра? - спросил Наполеон.
- Я командовал эскадроном, - ответил Репнин.
- Ваш полк честно выполнил свой долг!
- Похвала великого полководца есть лучшая награда солдату.
- С удовольствием отдаю ее вам. Кто этот молодой человек рядом с вами?
- Это сын генерала Сухтелена, он служит корнетом в моем эскадроне.
- Он еще слишком молод, чтобы драться с нами, - заметил Бонапарт.
И юный Сухтелен (ему было 17 лет, как и уже упоминавшемуся А. Альбрехту; он был ранен в голову и ногу) воскликнул:
- Не нужно быть старым для того, чтобы быть храбрым!

Действительно, молодые кавалергарды в первом своем бою проявили необычайную стойкость. Подробнее лишь о двух.

Это прежде всего Александр Альбрехт. Он командовал 1-м взводом 1-го (шефского) эскадрона. Его взвод оказался в рядах эскадрона Репнича. Уверенность в благополучном исходе предстоящего сражения была столь велика у высшего командования, что накануне полку было приказано готовиться к царскому смотру, и кавалергарды чистились, подгоняли новые чепраки, привезенные из Петербурга, и вышли на бой, как на парад. А 1-й взвод с утра повез полковые штандарты в Аустерлиц и, догоняя на марше полк, просто пристроился в хвост колонны. Когда же в бою под Альбрехтом была убита лошадь, корнет со своим вахмистром стали спиной к спине и начали отбивайся от врагов палашами. Вскоре получивший несколько сабельных ран в голову офицер остался один до тех пор, пока был в состоянии держаться на ногах и держать оружие. Позже его нашли в поле и взяли в плен.

Следует подчеркнуть, что все офицеры полка, участвовавшие в сражении, были награждены. Шеф полка генерал-лейтенант Ф. П. Уваров и командир полка генерал-майор Н. И. Депрерадович получили ордена Св. Георгия 3-й степени, полковник Н. Г. Репнин-Волконский - орден Св. Георгия 4-й степени, остальные эскадронные командиры полковники А. Н. Авдулин, Н. В. Титов, С. И. Ушаков, А. Л. Давыдов и адъютанты Уварова штабс-ротмистр П. И. Балабин и поручик А. И. Чернышев - ордена Св. Владимира 4-й степени, все раненые офицеры - золотое оружие (шпаги), все остальные офицеры - Анненские кресты «За храбрость» на шпаги. Юнкера были произведены в офицеры.

Участие полка в последующих событиях в ходе этой кампании не было отмечено особыми успехами, и в апреле 1806 года он возвратился домой. Недолгая мирная жизнь прервалась в феврале 1807 года с началом так называемого Прусского похода. Кавалергарды провели всю кампанию на «вторых ролях». Одними из первых были награждены Знаком отличия военного ордена, учрежденным 13 февраля 1807 года и жалуемым нижним чинам «за заслуги боевые и за храбрость, против неприятеля оказанную», кавалергарды унтер-офицер Егор Иванович Митюхин (знак № 1) и рядовой Карп Савельевич Овчаренко (знак № 3).

Через некоторое время после заключения Тильзитского мира (25 июня 1807 г.) полк вернулся в Петербург. Вновь потекли дни, насыщенные парадами, учениями. В 1811 году в армии появились новые фуражные шапки (пока еще без козырьков у нижних чинов), форма которых, по существу, не изменилась и по сей день. Офицеры полка впервые надели серебряные эполеты.

Убыль нижних чинов компенсировалась, в основном, переводом из армейских полков лучших, «заслуженных храбростью, поведением и образованием» солдат. Например, отличившиеся в боях 1807 года и награжденные Знаком отличия военного ордена Псковского драгунского полка унтер офицер В. Михайлов (знак № 2) и рядовой Н. Клементьев (знак № 4), рядовые Екатеринославского драгунского полка П. Трехалов (знак № 5) и С. Родионов (знак № 7) были переведены в кавалергарды.

Служба в полку на виду у начальства была трудной, донимали муштра, постоянные заботы о поддержании всего имущества в образцовом порядке, но и льгот у гвардейцев было немало, некоторые из них ввел еще Петр I. Так, по традиции нижние чины, «отличные по службе и поведению имели право получать от Государя именинники: фельдфебели - 25 рублей, унтер-офицеры - 10 рублей, рядовые - 5 рублей, да на свадьбу: фельдфебели - по 100 рублей, унтер-офицеры - по 50 рублей, рядовые - по 25 рублей».

Близость ко двору порой ввергала офицеров полка в самые невероятные жизненные ситуации. Памятна трагическая история штабс-ротмистра Алексея Яковлевича Охотникова, о которой глухо говорил «весь Петербург». Красавец кавалергард влюбился в замужнюю даму высшего света. Через некоторое время она ответила ему взаимностью. Пылкая любовь продолжалась почти два года. Трагическая развязка наступила в ночь с 4 на 5 октября 1806 года. Охотников, выходя из театра в толпе зрителей, был тяжело ранен неизвестным человеком, который вонзил в него кинжал. Несмотря на тщательный уход и лечение, рана не заживала, и спустя несколько недель офицер скончался. А через полгода на его могиле появился очень дорогой и красивый памятник, «изображавший скалу со сломанным грозою дубом, у подножия скалы на коленях женская фигура в покрывале держит в руках погребальную урну». История не привлекла бы внимания высшего света и наше тоже, если бы возлюбленной молодого кавалергарда не была бы... императрица Елизавета Алексеевна, жена Александра I. Организацию же убийства молва приписывала младшему брату царя - Константину Павловичу.

Вообще взаимоотношения великого князя, занимавшего должность командующего гвардией, с полком всегда были достаточно сложными. Вспыльчивость и придирчивость Константина, далеко не всегда оправданные обстоятельствами, часто порождали конфликты, такие, к примеру, как случай, происшедший во время одного из многочисленных переходов в годы Отечественной войны. Цесаревич, обгоняя полк, увидел едущего в строю в фуражке, а не в каске полковника В. И. Каблукова. Офицеру это было дозволено приказом по полку «вследствие полученных под Аустерлицем трех сабельных ударов в голову». Константин сорвал с полковника фуражку, нагрубил ему, обозвав при этом офицеров полка «якобинцами и вольтерьянцами». Правда, через несколько дней он принес извинения за этот поступок и В. Каблукову, и офицерам.

По иронии судьбы характеристика, данная в запальчивости цесаревичем офицерам, подтвердилась во время событий декабря 1825 года. Из числа кавалергардов (находившихся в строю или служивших в полку ранее) по делу декабристов проходило 28 человек. Заметим, что отношение офицеров полка к последним было в общем отрицательным, хотя многие и жалели их, как своих боевых товарищей, «сбитых с толку вольнодумством». Однако много лет спустя кавалергард Н. С. Мартынов (да, тот самый, который, как написано в его биографии, «имел несчастие убить на дуэли Лермонтова») опубликовал стихотворение «К декабристам», где были такие строки:

«И как нам не почесть участия слезою
Ратующих за чернь вельмож и богачей.
То цвет России был, поблекший под грозою,
И скошенный с земли руками палачей».

Еще позже, в начале нашего столетия, когда готовился к изданию роскошный четырехтомник «Биографии кавалергардов», в предисловии к третьему тому о декабристах упомянуто так: «Биографии этих лиц полк решил не помещать в этом сборнике. Пусть судит их история, но политика не дело воина». Однако в 1977 году в Париже вышло дополнение к третьему тому этого издания под названием «Кавалергарды-декабристы», составленное комиссией, избранной из бывших офицеров полка: В. Н. Звегинцова, барона Г. Г. фон Гротгуса и Д. Давыдова. Не одобряя, разумеется, действий «мятежников», решено было все же издать и их биографии, поскольку в предыдущих томах были помещены материалы об офицерах, причастных к переворотам 1762 и 1801 годов, убийствам императоров Петра III и Павла I. Действия декабристов, как посчитала комиссия, не слишком отличались по характеру от действий их предшественников, и отделять их друг от друга не стоит.

Вернемся, однако, к полку, оставленному нами в Петербурге в 1812 году. Слухи о предстоящей войне все более распространялись по столице. После недолгих сборов 17 марта полк выступил в поход. Гвардейские кирасиры прошли на запад до Вильно. С началом войны в составе 1-й западной армии Барклая де Толли отошли назад. Элитные полки сберегались командованием, и им не пришлось принимать активного участия в боях до дня Бородинского сражения. Под Бородино полк находился в составе 1-й кирасирской дивизии генерал-майора Н. И. Депрерадовича. Командиром бригады, в которую входил, кроме кавалергардов, лейб-гвардии Конный полк, был генерал-майор И. Е. Шевич. Кавалергардским полком, насчитывавшим 559 человек, командовал полковник К. К. Левенвольд.

Полк вступил в сражение во время третьей атаки французов на батарею Раевского, когда, по существу, центр русской позиции был прорван и бригада осталась единственным препятствием на пути врага. «Кавалерия Груши, поддержанная огнем своей пехоты и артиллерии, опрокинув несколько полков 7-й пехотной дивизии (по другим источникам, 24-й пехотной дивизии), врубалась в батарею Костенецкого». Кавалергарды, уничтожив россыпь передовых всадников, двумя линиями эскадронов двинулись рысью под огнем на строившиеся колонны французской кавалерии.

Гибель Левенвольда, на виду полка сраженного картечью, лишь на мгновение смутила кавалергардов - полк врубился в колонну неприятеля, сминая ее. По впечатлениям очевидца, «рукопашный бой между массами смешавшихся наших и французских латников представлял необыкновенное зрелище, в своем роде великолепное, напоминавшее битвы Древних рыцарей... Всадники поражали друг друга холодным оружием среди груд убитых и раненых». Враг был опрокинут и обращен в бегство. Трубачи протрубили сигнал «Аппель!». Здесь следует напомнить, что по существовавшему уставу неприятельскую кавалерию следовало атаковать только сомкнутым «железным» строем, а уже для преследования не выдержавшего натиска врага использовалась «рассыпная атака». По команде «Рознь! Марш! Марш!» следовало «каждому кирасиру не держать ни линии, ни шеренги, а ехать вперед». Стреляли и рубили до тех пор, пока сигнал «Аппель!» не заставлял прекратить преследование и, не мешкая, собираться к своему штандарту. При этом свое место в шеренге можно было не отыскивать, но желательно было найти свою шеренгу (первую или вторую). Место сбора определялось по штандарту, для прикрытия которого всегда оставались с обеих сторон по три ряда кирасир с командиром 3-го взвода, а также замыкающий офицер и трубачи.

Между тем увлекшаяся преследованием группа кавалергардов не сразу восприняла сигнал. Около сотни всадников остановились, лишь увидев перед собой строй французской кавалерии. Гвардейцы мгновенно образовали свой строй. Старший в этом строю поручик П. С. Шкурин оказался в затруднении: стоять нельзя - противник накапливается, вот-вот атакует; развернуться тоже - ударят в спину; атаковать самому - значит нарушить полковой приказ («Аппель!» продолжал звучать). Сомнения разрешил оказавшийся поблизости дивизионный адъютант М. П. Бутурлин, приказавший атаковать. Противник боя не принял, и отряд смог присоединиться к полку.

Около полутора часов провели кавалергарды в огне сражения.

Из рапорта генерал-майора Н. М. Бороздина; «...полки Кавалергардский и лейб-гвардии Конный под предводительством генерал-майора Шевича зачали сей день атакою на неприятеля, завладевшего уже нашею батареею (2-й гвардейской конной батареей), с которой, опрокинув его, содействовали спасению батареи, истребив большую часть покусившихся на сей предмет. Сим остановлено стремление на центр наш, и часть пехоты нашей, которая была уже за неприятельской кавалерией, спасена. В атаке сей имели нещастие потерять отличного полковника Левенвольда, который убит на месте, и командование принял полковник Левашов... Потом... полк Кавалергардский... ударил стремительно на неприятельских кирасир, мгновенно опрокинул оных и, преследуя, сильно поражал».

Многими жизнями заплатили гвардейцы за успех в бою: погиб полковник К. К. Левенвольд - последний представитель своего древнего рода воинов; убит состоявший при генерал-лейтенанте А. И. Остермане-Толстом поручик П. П. Валуев; геройски пал в сражении штабс-ротмистр П. А. Римский-Корсаков, о смерти которого сохранились рассказы французских офицеров такого рода: «Павел Александрович, человек огромного роста и необычайной силы, занесенный конем к неприятелю и окруженный им, на все требования сдачи отвечал ударами палаша, под которыми легло несколько человек, пока выстрел из карабина не положил его на месте».

Всего из состава полка за время Бородинского сражения выбыло 14 офицеров и 93 нижних чина. Оставшиеся в живых офицеры были награждены. Н. Ф. Левашов- орденом Св. Георгия 4-й степени, М. С. Лунин, С. П. Ланской и К. В. Левашов - золотыми шпагами, все остальные - следующими по старшинству орденами, а 63 нижних чина - Знаками отличия военного ордена.

Наконец кампания 1812 года закончилась. Полк получил передышку, пополнился людьми. Приведя себя в порядок, армия снова вышла в поход. Кавалергарды сражались при Кульме, Лейпциге, Фершампенуазе, дошли до Парижа, где закончился их боевой путь. Домой полк вернулся в октябре 1814 года.

Успехи полка в борьбе с Наполеоном были отмечены пожалованием Георгиевских штандартов с надписью: «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 года» и 15 Георгиевских труб с надписью: «Кавалергардского полка». 16 портретов бывших кавалергардов и сейчас можно видеть в Военной галерее Зимнего дворца: Ф. П. Уварова, Н. И. Депрерадовича, А. И. Альбрехта, П. И. Балабина, Д. В. Васильчикова, С. Г. Волконского, П. В. Голенищева-Кутузова, Д. В. Давыдова, П. И. Каблукова, В. И. Каблукова, В. В. Левашова, М. И. Палена, Н. Г, Репнина-Волконского, П. П. Сухтелена, В. С. Трубецкого, А. И. Чернышева.

С 1 января 1817 года всем войскам гвардии, армии, гарнизонов и внутренней стражи было повышено жалование ввиду «возвышения цены на все предметы жизненных потребностей и желания соразмерить жалование с существенными надобностями и тем явить новую признательность к заслугам победоносного воинства в последнюю, благополучно оконченную войну».

С тех пор кавалергардам долго не доводилось проявить себя в боях с неприятелем. Прошло почти сто лет, прежде чем гвардейцы вновь повели счет своим победам - уже на фронтах первой мировой войны.

А. И. Таланов

Военно-исторический журнал, 1991, №1

Лейб-гвардии Кавалергардский полк.

Старшинство с 11.01.1799 г.

Полковой праздник - 5 сентября, в день Св. Захария и Елизаветы

1799 г. Января 11. Высочайшим приказом для составления Гвардии Особы великого Магистра Ордена Святого Иоанна Иерусалимского Императора Павла I учрежден Кавалергардский корпус. Император сам, назначив офицеров и унтер-офицеров корпуса, предоставил право выбора в рядовые Кавалергарды из унтер-офицеров всей гвардии, состоявшему в звании поручика Великого Магистра Вице-Адмиралу Балтийского гребного флота графу Литта. 6 апреля того же года утвержден штат корпуса: Шеф - в ранге полного Генерала; Командир - Генерал-майор, 2 полковника, 1 ротмистр, 2 корнета. 9 унтер-офицеров, из коих один за вахтмистра, 75 кавалергардов, 1 литаврщик, 4 трубача, 32 нестроевых разного звания. Все унтер-офицеры и рядовые Кавалергарды были из дворян.

Примечание: Первоначальное учреждение кавалергардов принадлежит Петру Великому.

1724 г. 31 марта. Император словесно повелел Генерал-майору Лефорту (племяннику знаменитого наставника своего) сформировать в Москве для предстоящего коронования Императрицы Екатерины из находящихся на лицо армейских и заполошных (сверх комплекта) офицеров в Драбанты или Кавалергарды 60 человек. Звание капитана этой роты принял сам Император, а Капитан-поручиком назначил Генерал-лейтенанта Ягужинского. По прошествии 19 дней после коронации 26 мая кавалергарды были распущены, сдав свое обмундирование в Московскую мундирную контору. 3 декабря 1725 г. Князь Меншиков объявил Высочайшее повеление о набирании вновь Кавалергардии в том самом числе, как при Петре Великом, и о передаче им хранившегося в Мундирной конторе кавалергардского убора. Совершенное сформирование этой Кавалергардии последовало в декабре 1726 г., а 1 января 1727 г. она в первый раз явилась при Высочайшем дворе. Звание Капитана приняла Императрица Екатерина, Капитан-поручиком пожаловала князя Меншикова. 7 мая того же года Император Петр II принял Капитана Кавалергардии, а 9 сентября на место Меншикова назначил опыть Ягужинского. 18 июня последовало переименование: Капитан-поручика - в Капитан-лейтенанты, поручика - в лейтенанты и корнета - в унтер-лейтенанты, причем из прежнего штата прибавлены три вице-капрала майорского ранга, 12 рядовых кавалергардов и 1 писарь.

1730 г., 12 февраля. Императрица Анна Иоанновна приняла звание Капитана Кавалергардии, не изменив ничего в составе, а 7 июля 1731 г. состоялось повеление о расформировании Кавалергардии. Некоторые из чинов ее поступили в новоучрежденный Лейб-гвардии Измайловский полк, иные поступили служить в армию; большая же часть определена была в новый Лейб-гвардии Конный полк, в который Ягужинский был назначен Подполковником.

1741 г. Декабря 31. Императрица Елизавета Петровна в вознаграждении услуг, оказанных ей при вступлении на престол Гренадерскою ротой Лейб-гвардии Преображенского полка, повелела быть этой роте отдельно от полка под наименованием Лейб-компании и, даровав ей большие преимущества, заменила ею Кавалергардию. Государыня, приняв сама звание Капитана роты, присвоила Капитан-поручику - ранг полного Генерала, двум Поручикам - Генерал-майоров, Адъютанту - Бригадира, прапорщику - Полковника, 8 сержантам - Подполковника, 6 Вице-сержантам - Премьер-майора, Подпрапорщику и Квартирмейстеру - Секунд-майора, 12 Капралам - Капитан-поручика, 30 Гренадерам - Поручика, Подпоручика и Прпорщика, 4 барабанщикам и 4 флейтщикам - Сержанта.

1742 г. На время торжеств по случаю священного Коронования Императрицы 60 гренадеров Лейб-компании при 1 сержанте, 1 вице-сержанте и 4 капралах были Государыне за кавалергардов и имели обмундирование и вооружение прежней Кавалергардии с самым незначительным изменением. Капитан-поручиком был Генерал-Фельдцейхместер, ландграф Людвиг Гессен-Гомбургский. По возвращении в Петербург Кавалергарды опять вошли в состав Лейб-Компании.

1762 г. Марта 21. Император Петр III повелел распустить Лейб-компанию. 6 июля того же года Императрица Екатерина II повелела Действительному камергеру Генерал-аншефу графу Гендрикову набрать Кавалергардию преимущественно из чинов распущенной Лейб-компании, указав принять за основание штат 30 апреля 1726 г. Шефом Кавалергардии был назначен граф Гендриков; кроме его состояли в ней: 1 вахмистр в чине Полковника, 1 вице-вахмистр и 3 капрала - в чине Подполковника, 3 вице-капрала - Премьер-Майора, 60 рядовых - Секунд-майора, Капитана и поручика, 1 писарь - Капитана и 2 копииста - Сержанта. При Кавалергардии положены еще два трубача, литаврщик, кузнец. лекарь, 2 лекарских ученика, 4 фельдшера и 6 сторожей к мундирным вещам. Коронование Императрицы происходило в Москве 15 сентября и Кавалергарды участвовали в нем по тому же церемониалу, какой был принят при коронации Елизаветы Петровны. По прибытии в С.-Петербург Кавалергарды во все царствование Императрицы Екатерины II содержали внутренний караул близ ее покоев в особой комнате, получившей от того название Кавалергардской.

1764 г. Марта 24, утвержден новый штат Кавалергардов, переименованных в Кавалергардский корпус. В нем положено быть: Шефу (граф Григорий Григорьевич Орлов) в ранге полного Генерала, Поручику - ранга Генерал-поручика, Вахмистру - Полковника, 2 капралам - Подполковника, 2 капралам же Премьер-Майора и 60 Кавалергардам в рангах Поручиков. Подпоручиков и прпорщиков армии.

1776 г. По увольнении графа Орлова от службы Шефом назначен князь Потемкин.

1777 г. Прибавлен к штату Корнет (Флигель-адъютант Императрицы Генерал-майор Зорич). По кончине князя Потемкина шефская вакансия оставалась два года незамещенною. 1793 г. 21 октября назначен Шефом Кавалергардов Генерал-Фельдцейхмейстер граф Зубов. а Поручиком оставлен бывший при Потемкине граф Дмитриев-Мамонов. В этом составе Кавалергарды оставались в протяжении всего царствования Императрицы; по кончине ее они содержали ежедневно по 16 человек караул при теле усопшей государыни, участвовали в погребальной процессии и за сим по истечении 6 недель после ее кончины повышены чином и распущены, кто в какой род службы пожелал. В то же время Император Павел I отдал повеление графу Мусину-Пушкину набрать новый Кавалергардский эскадрон, все офицеры и половина нижних чинов которого были выбраны из Лейб-гвардии Конного полка.

1796 г. Декабря 31. Повелено было отправить к грфу Мусину-Пушкину из всех полков гвардии 500 унтер-офицеров для сформирования новых двух кавалергардских эскадронов.

1797 г. Января 26. Утвержден штат их: Шеф из Генералитета, к нему в Штабы - Генерал или Полковник, 3 штаб-офицера для командования эскадронами, 3 ротмистра. 3 штаб-ротмистра, 6 поручиков. 6 корнетов, 3 вахмистра, 3 штандарт-юнкера, 54 унтер-офицера и 600 кавалергардов - все дворянского происхождения.

1797 г. Кавалергардские эскадроны вместе с Конной гвардией в марте месяце участвовали во всех церемониях при коронации и во время пребывания Императорской фамилии в Москве содержали внутренние дворцовые караулы. 20 июля того же года вместо трех эскадронов разделены на пять, а 21 сентября расформированы по другим полкам и частию уволены вовсе от службы.

1800 г. Января 11, повелено было переформировать кавалергардский корпус в трех-эскадронный кавалергардский полк на одинаковом положении с полками гвардии, не присваивая ему прежнего преимущества состоять из дворян. Все унтер-офицеры и рядовые из дворян, служившие в корпусе, выпущены по их желанию в другой род службы обер-офицерскими чинами. 16 мая утвержден штат полка: Генерал, 3 полковника, 22 обер-офицеров, 42 унтер-офицера, 384 каварергарда, 7 трубачей и нестроевых разных чинов и звания - 116.

1804 г. Марта 14. Утвержден новый штат полка по пяти-эскадронному составу. Мая 26 при полку утвержден Запасной эскадрон.

1810 г. Ноября 8. Запасной эскадрон обращен на усиление действующих.

1812 г. Декабря 27. Полк переформирован в 6 действующих эскадронов, при одном Запасном.

1831 г. Августа 22, полк наименован Кавалергардским ЕЕ Величества

1832 г. Мая 2. Утвержден новый штат по числу 6 действующих и 1 запасного эскадронов.

1836 г. Апреля 6. Учрежден и приписан к полку Гвардейский запасной эскадрон №1, а бывший 7-й Запасной эскадрон назван 7 Резервным.

1842 г. Января 25, для составления Запасных войск повелено иметь 8 эскадронов в кадровом составе из бессрочно-отпускных нижних чинов.

1856 г. Июля 26. Утвержден новый штат полка в составе 6 действующих и 2 резервных эскадронов и 18 сентября повелено иметь четыре действующих эскадрона и один резервный. №5.

1860 г. Ноября 6. Полку повелено именоваться по -прежнему кавалергардским.

1863 г. Декабря 29. Пятый резервный эскадрон отделен от полка в состав особой Гвардейской резервной кавалерийской бригады и повелено именовать его без номера резервным эскадроном Кавалергардского полка.

1864 г. Августа 4. Резервный эскадрон причислен к полку, а Управление Гвардейской резервной бригады упразднено.

1866 г. Декабря 24. Утверждены: новый штат полка по составу из 4 действующих эскадронов и положение о резервных эскадронах.

1875 г. Июля 27. Резервный эскадрон назван запасным.

1881 г. Марта 2. Полк назван Кавалергардским Ее Величества.

1883 г. Августа 6. Запасной эскадрон переформирован в отделение кадра.

1894 г. Ноября 2. Полк назван Кавалергардским Ее Величества Государыни императрицы Марии Феодоровны.

Ист.: Императорская гвардия: справочная книжка Императорской2 главной квартиры /под ред. В.К. Шенка. -2-е изд., испр. и доп. -СПб.: типография В.Д. Смирнова,1910.

Утвердив главное местоприбывание [Мальтийского] ордена в Петербурге, Император Павел пожелал иметь при себе по званию Великого Магистра особую гвардию, составленную исключительно из дворян. Первое повеление о сформировании этой гвардии, под названием Кавалергардского корпуса, было объявлено графу Литте 8 января 1799 г., а 11-го того же месяца состоялся следующий Высочайший приказ: «В формирующийся Кавалергардский корпус, для составления Гвардии Особы Великого Магистра ордена Святого Иоанна Иерусалимского, назначаются: Шефом - Поручик Великого Магистра Граф Литта, а Лейтенантом - находящийся в Свите Его Императорского Величества Генерал-майор Князь Долгоруков - 4-й…
Штат корпуса состоялся только в апреле 1799 г., и до его утверждении я не было никаких письменных правил в отношении численности и офицерских рангов корпуса. По высочайше конфирмованному штату 6 апреля 1799 года… в Кавалергардском полку положены: шеф, в ранге полного генерала, командир - генерал-майор; 2 полковника, 1 ротмистр, 2 корнета, 9 унтер-офицеров, из коих один за вахтмистра; 75 кавалергардов, 1 литаврщик, 4 трубача и 32 нестроевых разного звания. От Шефа до кавалергардов включительно все поименованные здесь чины долженствовали быть, как предназначалось при учреждении корпуса, из дворян, и рядовые кавалергарды были производимы прямо в корнеты и прапорщики гвардейской и армейской кавалерии и пехоты. Кроме дворянского достоинства, шеф и командир полагались непременно из Командоров, а весь штаб, оберъ и унтеръ-офицеры - из кавалеров ордена Святого Иоанна Иерусалимского. Командоры носили орденский крест (белый, финифтяный, с золотыми лилиями в углах и с золотою короною у верхних концов) на шее, а кавалеры имели его в петлице; те и другие на черной ленте. Кроме этого, у командоров и у кавалеров на левой стороне колета и мундира нашивалось изображение орденского креста из полотна или другой материи белого цвета. Корпус получил также - в первый раз с 1731 г. - штандарт из малинового штофа с белым прямолинейным крестом.
9 августа 1799 года Император Павел назначил шефом своего Генерал-Адъютанта, генерал-Майора Уварова, с именем храброго офицера соединявшего известность знатока кавалерийской слжбы.
Ровно через год по учреждении Кавалергардского корпуса, 11 января 1800 года, Император Павел повелел переформировать его в трех-эскадронный Кавалергардский полк, на одинаковом положении с полками Лейб-гвардии.
Император Павел, заботясь о блестящем, во всех отношениях устройстве нового Кавалергардского полка, составил его почти весь из Конногвардейцев, для чего выбрал сам, лично, из выведенного в строй Лейб-Гвардии Конного полка 7 унтер-офицеров, 5 трубачей, 249 рядовых и 245 лошадей. Вместе сними перешли из сего полка в Кавалергардский 9 офицеров.

Ист.: История кавалергардов и кавалергардского Ея величества полка с 1724 по 1 июля 1851 года. - СПб., 1851.- С.40-49.

Кираса офицерская Кавалергардского полка 1880е

Участие кавалергардов в Аустерлицком сражении

Боевое крещение кавалергардский полк принял 20 ноября 1805 года под Аустерлицем . В критический момент сражения, когда русская гвардия была прижата превосходящими силами французов к Раустицкому ручью, кавалергарды переправились через ручей по плотине, после чего первые три эскадрона развернулись вправо, сдерживая натиск противника, а четвертый и пятый эскадроны атаковали легкую французскую кавалерию, осаждавшую Семеновский полк . 4-й эскадрон под командованием полковника князя Н. Г. Репнина-Волконского и 1-й взвод 1-го шефского эскадрона под командованием корнета Александра Альбрехта оказались в окружении. Вырваться сумели лишь 18 человек - остальные были убиты или попали в плен ранеными. Всего в бою полк потерял треть офицеров и 226 нижних чинов. За этот бой шеф полка генерал-лейтенант Ф. П. Уваров и командир полка генерал-майор Н. И. Депрерадович получили ордена Св. Георгия 3-й степени, полковник Н. Г. Репнин-Волконский - орден Св. Георгия 4-й степени, остальные эскадронные командиры полковники А. Н. Авдулин, Н. В. Титов, С. И. Ушаков, А. Л. Давыдов и адъютанты Уварова штабс-ротмистр П. И. Балабин и поручик А. И. Чернышев - ордена Св. Владимира 4-й степени, все раненые офицеры - золотое оружие (шпаги), все остальные офицеры - Анненские кресты «За храбрость» на шпаги. Юнкера были произведены в офицеры.

Участие кавалергардов в Бородинском сражении

В 1812 году полк под командованием полковника К. К. Левенвольда отличился под Бородино . Бригада генерал-майора И. Е. Шевича (Конный и Кавалергардский полки) вступила в сражение в критический момент, во время третьей атаки французов на батарею Раевского. Несмотря на гибель в самом начале боя полковника Левенвольда, кавалергарды атаковали кавалерию Груши и смяли ее. В бою полк потерял 14 офицеров и 93 нижних чина. Оставшиеся в живых офицеры были награждены: Н. Ф. Левашов - орденом Св. Георгия 4-й степени, М. С. Лунин, С. П. Ланской и К. В. Левашов - золотыми шпагами, все остальные - следующими по старшинству орденами, а 63 нижних чина - Знаками отличия военного ордена.

100-летний юбилей полка был пышно отпразднован 11 января года. Были изготовлены памятная медаль и специальный жетон. Началось составление четырёхтомного издания биографий кавалергардов, куда в итоге вошли биографии офицеров, служивших в полку в 1724-1908 гг. В этот день в Михайловском манеже состоялся парад полка с вручением нового знамени, после чего был дан завтрак для офицеров в Аничковом дворце .

Военная форма, 1914. Кавалергардский Ея Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полк

Полковая форма

…полк своим видом воскрешал в памяти давно отжившие времена эпохи Александра I и Николая I, выступая в белых мундирах-колетах , а в зимнее время - в шинелях, поверх которых надевались медные блестящие кирасы, при палашах и гремящих стальных ножнах и в медных касках, на которые навинчивались острые шишаки или, в особых случаях, посеребренные двуглавые орлы. Орлы эти у солдат назывались почему-то «голубками». Седла покрывались большими красными вальтрапами, обшитыми серебряным галуном. Первая шеренга - с пиками и флюгерами.

Обыкновенной же походной формой были у нас черные однобортные вицмундиры и фуражки, а вооружение - общее для всей кавалерии: шашки и винтовки.

Но этим, впрочем, дело не ограничивалось, так как для почетных караулов во дворце кавалергардам и конной гвардии была присвоена так называемая дворцовая парадная форма. Поверх мундира надевалась кираса из красного сукна, а на ноги - белые замшевые лосины, которые можно было натягивать только в мокром виде, и средневековые ботфорты.

Наконец, для офицеров этих первых двух кавалерийских полков существовала еще так называемая бальная форма, надевавшаяся два-три раза в год на дворцовые балы. Если к этому прибавить николаевскую шинель с пелериной и бобровым воротником, то можно понять, как дорог был гардероб гвардейского кавалерийского офицера. Большинство старалось перед выпуском дать заказы разным портным: так называемые первые номера мундиров - дорогим портным, а вторые и третьи - портным подешевле. Непосильные для офицеров затраты на обмундирование вызвали создание кооперативного гвардейского экономического общества с собственными мастерскими. Подобные же экономические общества появились впоследствии при всех крупных гарнизонах.

К расходам по обмундированию присоединялись затраты на приобретение верховых лошадей. В гвардейской кавалерии каждый офицер, выходя в полк, должен был представить двух собственных коней, соответствующих требованиям строевой службы: в армейской кавалерии офицер имел одну собственную лошадь, а другую - казенную.

Известные люди, служившие в полку

• Воейков, Владимир Николаевич - полковник, последний дворцовый комендант Николая II
• Волконский, Сергей Григорьевич - генерал-майор, декабрист
• Давыдов, Денис Васильевич - герой Отечественной войны 1812 года, генерал-майор, поэт
• Дантес, Жорж Шарль , барон де Геккерен - убийца А. С. Пушкина
• Игнатьев, Алексей Алексеевич - автор мемуаров «50 лет в строю»
• Кривский, Павел Александрович - член Государственного Совета
• Лунин, Михаил Сергеевич - декабрист
• Мальцов, Сергей Иванович - генерал-майор, первый директор Училища Правоведения, промышленник
• Маннергейм, Карл Густав Эмиль - полковник русской армии, фельдмаршал финской армии, главнокомандующий ВС Финляндии, президент Финляндии
• Мартынов, Николай Соломонович - убийца М. Ю. Лермонтова
• Муравьёв, Александр Михайлович - декабрист, младший брат Никиты Муравьева
• Орлов-Давыдов, Владимир Владимирович - Симбирский губернатор
• Орлов-Денисов, Пётр Михайлович - герой штурма Геок-Тепе
• Петров, Павел Иванович - Подольский губернатор
• Родзянко, Михаил Владимирович - председатель III и IV Государственной Думы
• Скобелев, Дмитрий Иванович - генерал-лейтенант
• Скобелев, Михаил Дмитриевич - генерал от инфантерии
• Скоропадский, Павел Петрович - гетман Украины
• Сухтелен, Павел Петрович - генерал-лейтенант, генерал-адъютант

Библиография

• Кавалергарды. Полки русской армии. М., 1997
• Век кавалергардов. Документальный фильм. 10 серий. Россия, 2002.
• Сборник биографий кавалергардов (ред. С. А. Панчулидзев). М: 2001-2008. В 4-х томах. Репринт издания 1901 г.

"Хочу, чтобы все..."

Кавалергардский полк как постоянная боевая единица был сформирован 11 января 1799 г; первоначально он именовался Кавалергардским корпусом и насчитывал всего 189 человек. Но уже 11 января 1800 г корпус был переформирован в трехэскадронный Кавалергардский полк императорской гвардии.

Вообще-то кавалергарды появились в России намного раньше – еще в 1724 году. Однако на протяжении всего 18-го века они не представляли собою регулярного крупного военного формирования, а являлись временным почетным конвоем императоров и императриц, о чем свидетельствовало и их название (от французского cavalier - всадник, и garde - охрана).

«Кавалергардия» Петра I

Впервые кавалергарды выполнили функцию почетной охраны в день коронации императрицы Екатерины I - 30 марта 1724 года. При этом руководил ими сам император Петр I, принявший на себя звание капитана кавалергардов; генералы и полковники числились офицерами, подполковники - капралами, а 60 самых рослых и представительных обер-офицеров являлись рядовыми. Сразу по окончании коронационных торжеств эта рота кавалергардов была расформирована.

Кавалергарды Екатерины II

После этого «кавалергардия» восстанавливалась еще несколько раз: при императрицах Екатерине I, Елизавете I и Екатерине II. Однако эта «часть» фактически не являлась воинской, а представляла собой или императорский эскорт из высших сановников на важных торжествах (при Екатерине I) или дворянский караул у покоев государыни (при Елизавете I и Екатерине II). При этом численность кавалергардов редко достигала 100 человек, лишь при Екатерине II число кавалергардов, в которые в качестве награды стали зачислять и отличившихся в боях гвардейцев, достигло 350 человек. При этом состав «кавалергардии» оставался по-прежнему исключительно дворянским.

Кавалергарды Павла I

И вот в 1799 году император Павел I учредил регулярный Кавалергардский корпус, как личную гвардейскую часть великого магистра ордена св. Иоанна Иерусалимского (каковым являлся сам Павел). В него входило 189 человек из дворян, награжденных за заслуги знаком Мальтийского креста. Эта особенность отразилась и в форме Павловских кавалергардов, на красных супервестах которых красовались белые мальтийские кресты. Само же присвоенное в 1799 г кавалергардам обмундирование было белого цвета с красным и с серебром, по форме кирасир того времени, и с кирасирским же вооружением. Причем кавалергарды обыкновенно носили треугольные шляпы, но в торжественные дни надевали серебряные кирасы и серебряные же шишаки со страусовыми перьями.

Парадные каски («шишаки») кавалергардов Павла I

Целью создания корпуса кавалергардов было: заставить действительно служить, а не числиться на службе русскую дворянскую молодежь и, заставив ее испытать на себе всю тяжесть службы нижнего чина, этим самым подготовить молодых дворян к званию офицера армейской кавалерии.
Создавал корпус генерал-фельдмаршал граф Валентин Платонович Мусин-Пушкин, который и стал первым шефом кавалергардов. Первым же командиром новой части был назначен генерал-лейтенант маркиз Жан Франк Луис Дотишамп, эмигрант из революционной Франции, совершенно не знавший русского языка. Данное обстоятельство затрудняло общение командира со своими подчиненными, и не способствовало популярности среди кавалергардов этого хорошего военного специалиста, считавшегося одним из лучших кавалерийских командиров того времени.

Создатели Кавалергардского корпуса: шеф кавалергардов генерал-фельдмаршал граф Валентин Платонович Мусин-Пушкин и их командир генерал-лейтенант маркиз Жан Франк Луис Дотишамп

А 11 января 1800 года Кавалергардский корпус был переформирован в трёхэскадронный Кавалергардский полк, который и вошёл в состав войск гвардии на одинаковых правах с прочими гвардейскими полками. При этом новая гвардейская часть была лишена прежней привилегии кавалергардских формирований - комплектования личного состава исключительно дворянами. Теперь дворяне представляли в Кавалергардском полку офицерский и частично унтер-офицерский состав, рядовые же кавалергарды набирались из рослых и статных новобранцев крестьянского происхождения, или переведенных в полк солдат гвардии.

Кавалергарды Александра I в 1805 году: рядовой и унтер-офицер

Переформированием корпуса в полк занимался новый шеф кавалергардов – генерал-адъютант императора Фёдор Петрович Уваров; он же был утвержден и командиром этого полка. При нем дисциплина в части значительно улучшилась – Уваров лично отбирал личный состав, не допуская перевода в кавалергарды военнослужащих из других воинских частей, замеченных в недисциплинированности и неблаговидных поступках.

Шеф Кавалергардского полка на протяжении всех войн против Наполеона генерал-адъютант императора Фёдор Петрович Уваров

Вскоре после восшествия на престол императора Александра I Кавалергардский полк был увеличен до 5-ти эскадронов – теперь штат полка насчитывал 991 человека (41 офицер, остальные – унтер-офицеры и рядовые). При этом командиром полка был назначен генерал-майор Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, однако в 1803 году его сменил на этом посту генерал-майор Николай Иванович Депрерадович, который и командовал кавалергардами вплоть до весны 1812 г, хотя его еще в 1810 году назначили командиром 1-й кирасирской дивизии, в которую входил и Кавалергардский полк. В мае 1812 г Депрерадовича сменил на посту командира кавалергардов полковник Карл Карлович Левенвольде, но он недолго возглавлял этот полк: 26 августа полковник Левенвольде погиб в ходе Бородинского сражения. После гибели Левенвольде кавалергардами руководил генерал-майор Иван Захарович Ершов; под его командованием полк участвовал в заграничных походах русской армии в 1813-1814 годах. Шефом же Кавалергардского полка на протяжении всех войн против Наполеона являлся генерал-адъютант императора Фёдор Петрович Уваров.

Первые командиры полка кавалергардов: генерал-майор Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, генерал-майор Николай Иванович Депрерадович и генерал-майор Иван Захарович Ершов
(портрета К.К. Левенвольде найти не удалось)

Боевое крещение новый гвардейский полк получил в 1805 году в битве при Аустерлице, проявив себя при этом с самой лучшей стороны. В критический момент сражения, когда русская гвардейская пехота была прижата превосходящими силами французов к Раустицкому ручью, кавалергарды сумели спасти преображенцев и семеновцев. Быстро переправились через ручей по плотине, 1-й, 2-й и 3-й эскадроны кавалергардов, ведомые генералом Депрерадовичем, врубились в ряды французской пехоты, дав возможность преображенцам и семеновцам переправиться на другой берег. В то же время 4-й и 5-й эскадроны под командой полковника князя Н.Г. Репнина-Волконского атаковали французскую кавалерию, шедшую на помощь своей пехоте. В ходе завязавшейся ожесточенной схватки на помощь смятым эскадронам генерала Раппа подоспела гвардейская кавалерия Наполеона, окружившая кавалергардов Репнина. В рубке с превосходящими силами противника окруженный 4-й эскадрон кавалергардов полег почти в полном составе: вырваться смогли лишь 18 человек, остальные были убиты или ранеными попали в плен. Всего же при Аустерлице полк потерял 26 офицеров и 226 нижних чинов (из 800 человек, находившихся в строю). За этот бой шеф полка генерал-лейтенант Ф.П. Уваров и командир полка генерал-майор Н.И. Депрерадович получили ордена Св. Георгия 3-й степени, полковник Н.Г. Репнин-Волконский - орден Св. Георгия 4-й степени, остальные эскадронные командиры - ордена Св. Владимира 4-й степени, все раненые офицеры - золотое оружие (шпаги), все остальные офицеры - Анненские кресты «За храбрость» на шпаги. Участвовавшие в бою юнкера были произведены в офицеры.

Кавалергарды в битве при Аустерлице сражаются с гвардейской кавалерией Наполеона

В 1807 году кавалергарды сыграли важную роль в битве при Гейльсберге. Когда мощный натиск французов почти опрокинул авангард генерала Багратиона, именно яростные атаки на врага кавалергардов позволили Багратиону благополучно отступить, сохранив при этом порядок в своих войсках. За это сражение два кавалергарда были первыми в России награждены недавно утвержденным Знаком отличия Военного ордена, жалуемым нижним чинам «за заслуги боевые и за храбрость, против неприятеля оказанную». Это были унтер-офицер Егор Иванович Митюхин (знак № 1) и рядовой Карп Савельевич Овчаренко (знак № 3).

Кавалергарды в форме 1812 г: рядовой, литаврщик и офицер

В Отечественную войну 1812 года 4 действующих эскадрона полка (35 офицеров и 725 нижних чинов) состояли в 1-й Западной армии в 1-й кирасирской дивизии генерал-майора Н. И. Депрерадовича; запасной эскадрон находился в сводно-кирасирском полку в корпусе генерал-лейтенанта П. X. Витгенштейна. Как уже говорилось, командовал кавалергардами на начальном этапе войны полковник К. К. Левенвольде.
Кавалергарды представляли собой элиту русской кавалерии, и потому командование держало их в резерве, отправляя в бой только в самом крайнем случае. Так, кавалергардов использовали в бою 15(27) июля под Лучесой, где они прикрыли фланг арьергарда, а потом - в Смоленском сражении. В результате этих боев к началу Бородинского сражения в строю Кавалергардского полка осталось 30 офицеров и 549 нижних чинов.
В ходе Бородинского сражения полк первоначально так же находился в резерве – гвардейцев командование хотело бросить в бой в самый решительный момент. Лишь после 14-ти часов генерал М. Б. Барклай де Толли приказал ввести в бой Кавалергардский и лейб-гвардии Конный полки – во время последней атаки неприятелем батареи Н. Н. Раевского, в самый драматический и критический момент сражения. Гвардейцы атаковали саксонских кирасиров и польских улан, рвавшихся к Курганной батарее. В этот момент и был убит картечью в голову командир кавалергардов полковник Левенвольде. Тем не менее, несмотря на гибель командира, гвардейцы стремительной атакой смяли кавалерию Груши и начали ее преследование. Во избежание отрыва от остальных сил командованием был подан сигнал к возвращению, однако часть кавалергардов, увлекшаяся преследованием, вырвалась далеко вперед, и натолкнулась на новую волну вражеской кавалерии. Таким образом, около сотни кавалергардов оказались лицом к лицу с превосходящими силами противника; гвардейцы мгновенно образовали строй, а находившиеся среди них офицеры приняли решение атаковать врага – это был единственный выход, ибо в случае разворота отряда для возвращения к своим он бы был неизбежно смят. Сотня закованных в латы кавалергардов бросилась на врага; опешившие кавалеристы неприятеля не приняли боя и отступили, что позволило оторвавшейся группе вернуться в расположение своих войск.

Атака кавалергардов в битве при Бородино

Эти атаки при Бородино стоили кавалергардам потери 14 офицеров и 93 нижних чинов. За отвагу, проявленную в бою, все оставшиеся в живых офицеры были награждены орденами и золотыми шпагами, а 63 нижних чина – Знаками отличия Военного ордена.
Не бездельничал и запасной эскадрон кавалергардов, находившийся в составе сводно-кирасирского полка корпуса генерала Витгенштейна, прикрывавшего петербургское направление. Этот эскадрон участвовал в деле при реке Свольня, в обоих сражениях под Полоцком, в боях при Батурах (11ноября), при Борисове (15 ноября) и при Студенке (16 ноября).
После изгнания Наполеона из России Кавалергардский полк принял участие в Заграничном походе, отличившись в 1813 году при Люцене, Кульме и Лейпциге, а в 1814 году - при Фер-Шампенуазе. За подвиги в Отечественную войну Кавалергардский полк был награжден Георгиевскими штандартами с надписью «За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 г.», а за сражение при Фер-Шампенуазе полку были пожалованы Георгиевские трубы.

С окончанием наполеоновских войн для кавалергардов наступил длительный мирный период – около ста лет им не доводилось проявить себя в боях с неприятелем. Лишь дважды военная гроза побеспокоила этот гвардейский полк. Так, в пороховой смуте декабрьского восстания на Сенатской площади в 1825 году принявший присягу Николаю I Кавалергардский полк остался на стороне нового императора. Вызванные в Петербург из Царского Села, кавалергарды снялись с места столь поспешно, что явились на Сенатскую площадь без кирас и на лошадях, оседланных «по-манежному», а один эскадрон – вообще в вицмундирах и при фуражках. Это вызвало неудовольствие, и даже возмущение императора и его свиты. Чтобы не видеть далее этого «позорного зрелища», кавалергардов убрали за спины – на Адмиралтейскую площадь.

Атака гвардейской кавалерии на мятежников на Сенатской площади 14 декабря 1825 г

В три часа пополудни гвардейской кавалерии был отдан приказ атаковать мятежников. Конногвардейцы и кавалергарды сделали это с явной неохотой (никому не хотелось проливать кровь своих боевых товарищей), и отступили при первых же выстрелах из каре восставших. Это повторилось несколько раз; как свидетельствовал очевидец: «Кавалергардский полк равномерно ходил в атаку, но без большого успеха». Так как кавалерия не захотела решить проблему, мятежники, в конце концов, были разогнаны артиллерийскими залпами.
Несмотря на то, что во время восстания все кавалергарды находились в рядах правительственных войск, после подавления мятежа многие офицеры этого полка были обвинены в участии в заговоре: по делу декабристов проходило в общей сложности 28 офицеров Кавалергардского полка – в основном просто за «вольнолюбивую болтовню» и знакомство с заговорщиками. Тем не менее, наказание этих «декабристов» было довольно жестоким: часть офицеров перевели с понижением в звании в другие полки, а четверых (поручика Анненкова, корнета Свистунова, корнета Муравьева и ротмистра графа Чернышева) – отправили на каторгу. Заметим, что отношение офицеров полка к осужденным было в общем отрицательным, хотя многие и жалели их, как своих боевых товарищей, «сбитых с толку вольнодумством».
Второй раз Кавалергардский полк был поднят по боевой тревоге во время Крымской войны (1853-55 гг.) и отправлен в польский город Бяла-Подляска: на западной границе Российской империи сосредотачивались прусские и австрийские войска, угрожая вторжением, и кавалергарды вместе с другими войсками готовились к отражению нападения (но - обошлось…).

Рядовой Кавалергардского полка в форме середины 19-го века

Как уже говорилось, мирные будни гвардейцев продолжались на протяжении ста лет. В мирное время кавалергарды ежедневно занимали внутренний караул во дворце, в котором пребывал государь, причем в торжественных случаях они надевали латы. Кроме несения службы при дворе кавалергарды украшали своим присутствием все парады и императорские смотры. Жизнь шла своим чередом: менялись полковые командиры, приходили и уходили офицеры, изменялась штатная структура и наименование. С 1881 года и вплоть до февральской революции 1917 года шефом полка являлась императрица Мария Фёдоровна, супруга, а затем вдова императора Александра III. В ее честь с 1894 г. полк стали именовать Кавалергардским Ее Величества государыни императрицы Марии Федоровны полком.

Императрица Мария Федоровна

императрица Мария Федоровна с подшефными кавалергардами

В это время, как и в предыдущее десятилетия, кавалергарды носили кирасирскую форму белого цвета; воротник и обшлага мундира были красные, с гвардейскими петлицами: для нижних чинов из желтой тесьмы, для офицеров - из серебряной нити. Такая расцветка было традиционной для кавалергардов во все времена, покрой же мундиров с годами менялся соответственно моде. Приборный металл в полку кавалергардов был белым (у офицеров – серебряным). Чепраки под седлами - красные, с черной каймой, обложенной у нижних чинов желтой тесьмой, у офицеров серебряным галуном. Однако кроме парадной белой формы имели кавалергарды еще и праздничную форму красного цвета, а в начале 20-го века по опыту русско-японской войны для повседневного ношения во всех частях российской армии была введена форма защитного цвета.

Форма Кавалергардов в начале 20-го века: белая парадная, красная праздничная, защитная повседневная

Интересную особенность имели каски кавалергардов: при парадной и праздничной форме на них крепились металлические двуглавые орлы. При повседневной форме в строю орлы свинчивались, а на их место устанавливались стилизованные «пылающие гренады», а вне строя вместо касок кавалергарды носили белые фуражки с красным околышем.

Головные уборы Кавалергардского полка:
каска парадная, каска повседневная для строя, фуражка повседневная вне строя

Еще при императоре Николае I сложились некоторые особенности комплектования Кавалергардского полка, просуществовавшие до самого конца его истории. Полк укомплектовывался исключительно рослыми безбородыми серо- и голубоглазыми блондинами. Так же регламентированным было и комплектование полка лошадьми. Для 1-го эскадрона подбирались кони светло-гнедые без отметин, для 2-го – гнедые с отметинами, в 3-й – гнедые без отметин, а 4-й – темно-гнедые без отметин. Трубачи кавалергардов ездили только на серых лошадях.

Рядовые кавалергарды в форме начала 20-го века

Ежегодно 5 сентября, в день святых Захария и Елизаветы, кавалергарды отмечали свой полковой праздник, а 11 января 1899 года они пышно отпраздновали 100-летний юбилей полка. Были изготовлены памятная медаль и специальный жетон. Началось составление четырёхтомного издания биографий кавалергардов, куда в итоге вошли биографии офицеров, служивших в полку в 1724-1908 годах. В день юбилея в Михайловском манеже состоялся парад полка с вручением нового знамени, после чего был дан завтрак для офицеров в Аничковом дворце.

Полковой жетон кавалергардов, появился в 1899 г

Такое необременительное существование продолжалось до трагического лета 1914 г. Но уже в самом начале 1-й мировой войны кавалергарды отправились на фронт. В составе 1-й гвардейской кавалерийской дивизии кавалергарды прибыли в Сводный кавалерийский корпус 1-й русской армии; командовал корпусом генерал-лейтенант Гусейн Хан Нахичеванский. Первый бой полк принял 6 августа 1914 года у деревни Каушен в ходе Восточно-Прусской операции. Кавалергарды пошли в конную атаку на противника; однако немецкая артиллерия поставила мощный огневой заслон, фактически сорвав атаку. Не приученные к стрельбе кони были напуганы разрывами и перестали подчиняться всадникам. Тогда кавалергарды спешились, и вновь атаковали врага – уже в пешем строю, с карабинами и примкнутыми к ним штыками; впереди цепей с обнаженной шашкой шел командир полка генерал-майор князь Александр Николаевич Долгоруков. Кавалергарды под плотным огнем все же добрались до противника и после ожесточенной схватки обратили его в бегство. В том бою у Каушена Кавалергардский и Лейб-гвардии Конный полк потеряли убитыми и ранеными более половины наличных офицеров; общие потери составили около 380 человек. Немцы потеряли 1200 человек.

Командир кавалергардов в 1914 году генерал-майор князь Александр Николаевич Долгоруков

Затем, до 1916 года, полк участвовал в боевых действиях на различных фронтах. В условиях той войны кавалергардам пришлось забыть о белых мундирах и золотистых кирасах, и привыкнуть к форме защитного цвета; вместо обучения действиям в конном строю кавалергардов теперь обучали окапыванию, перебежкам, ползанию. В июле 1916 года полк принял участие в знаменитом Брусиловском прорыве; это было его последнее боевое задание, по окончании наступления кавалергардов отвели на отдых в тыл.
После отречения императора с марта 1917 года Кавалергардский полк приступил к охране железнодорожных станции Шепетовка и Казатин; гвардейцам было приказано задерживать дезертиров, бегущих с фронта. Разложение русской армии не могло не коснуться и рядового состава гвардейских частей; поэтому 30 августа в Сарнах и Казатине, где стояли эскадроны кавалергардов, прошли митинги, участники которых постановили «выразить недоверие всему офицерскому составу». Комиссар Особой армии приказал: «Ввиду острого недоверия солдат к командному составу все офицеры, находящиеся к 1 сентября в строю, должны покинуть полк для замены их более демократичными». В результате в Кавалергардском полку осталось всего лишь четыре офицера, да и тех в начале ноября отправил в Киев прибывший новый командир полковник Абрамов из 8-го драгунского Астраханского полка. А через несколько дней Кавалергардский полк был и вовсе расформирован.
Однако расформирование полка большевиками еще не означало полного исчезновения кавалергардов. Уволенные в сентябре 1917 г по решению комиссаров офицеры Кавалергардского полка в большинстве своем присоединились к белому движению, причем они старались по возможности держаться вместе. Вступив в состав Черкесской конной дивизии, кавалергарды осенью 1918 года составили взвод (за два месяца разросшийся в эскадрон) конных разведчиков Сводно-гвардейского полка. К июлю 1919 года кавалергарды сформировали уже три эскадрона, боевая биография которых закончилась осенью 1920 года в Крыму при эвакуации белогвардейских войск из России.
В эмиграции бывшие кавалергарды создали полковое объединение «Кавалергардская семья», помогавшее и поддерживавшее нуждающихся офицеров. В 1938-1968 годах это объединение издавало ежегодный журнал «Вестник кавалергардской семьи».

За время существования Кавалергардского полка в нем служило много офицеров, впоследствии ставших знаменитыми людьми. В числе наиболее известных бывших кавалергардов можно назвать героя Отечественной войны 1812 года, партизана и поэта Дениса Васильевича Давыдова; в рядах Кавалергардского полка сражались против Наполеона будущие декабристы Иван Александрович Анненков, Сергей Григорьевич Волконский, Михаил Сергеевич Лунин. Служили среди кавалергардов и печально известные убийцы поэтов А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова - Жорж Шарль Дантес и Николай Соломонович Мартынов. Бывшими кавалергардами являлись и руководитель Греческой революции Александр Константинович Ипсиланти, и знаменитый герой Русско-турецкой войны 1877-78 гг. генерал Михаил Дмитриевич Скобелев. В Кавалергардском полку так же начинали свою биографию московский городской голова, первый почётный гражданин Москвы Александр Алексеевич Щербатов, председатель III и IV Государственной Думы Михаил Владимирович Родзянко, гетман Украины Павел Петрович Скоропадский и маршал, а затем президент Финляндии Карл Густав Эмиль Маннергейм.

«Мы не стремимся быть первыми, но не допустим никого быть лучше нас» — эти слова графа А. И. Мусина-Пушкина вполне могли бы стать девизом кавалергардов. Созданный Петром Великим, этот привилегированный полк не стал лишь «парадным войском». Свою честь и славу снискал он на полях сражения, а многие офицеры-кавалергарды послужили России и на мирном поприще.

«Полковые традиции предусматривали известное равенство в отношениях между офицерами независимо от их титула. Надев форму полка, всякий становился полноправным его членом, точь-в-точь как в каком-нибудь аристократическом клубе» (из воспоминаний кавалергарда графа А. А. Игнатьева).
Граф Матвей Юрьевич Виельгорский (1794-1866)
Алексей Федорович Львов (1798-1870)
«На уклад полковой жизни оказывало влияние то обстоятельство, что у некоторых старинных русских родов, как у Шереметевых, Гагариных, Мусиных-Пушкиных, Араповых, Пашковых, была традиция служить из поколения в поколение в этом полку. В день столетнего полкового юбилея была по этому поводу сфотографирована группа, в первом ряду которой сидели отцы, бывшие командиры и офицеры полка, а во втором ряду стояли по одному и по два их сыновья» (из воспоминаний кавалергарда графа А. А. Игнатьева).

Рыцарская гвардия

Моё знакомство с кавалергардами началось с песни. Да-да, с той самой «Песенки кавалергарда» из кинофильма «Звезда пленительного счастья». Интересно, что в поэтических сборниках Булата Окуджавы первая строчка звучит так: «Кавалергарды , век недолог, и потому так сладок он», в песенниках же чаще встречается другой вариант: «Кавалергарда век недолог...». Всего одна буква, а как меняется смысл! От абстрактного размышления о краткосрочности жизни к очень точной характеристике мироощущения человека, каждый день рискующего собой и всегда готового умереть.

Кто эти люди, кому казался сладким «недолгий век»? Кто эти мифические герои, согласившиеся на подобные условия и связавшие свою судьбу с «рыцарской гвардией»?

Начнем с истории.

Впервые кавалергарды появились у нас в 1724 году в качестве почётного конвоя императрицы Екатерины I, в день её коронования. Сам Петр I стал капитаном кавалергардии, офицерами числились генералы и полковники, капралами — подполковники, а 60 человек рядовых были выбраны из обер-офицеров, причём, по свидетельству современников, «из всей армии самые великорослые и видные».

Весь XVIII век это воинское формирование много раз видоизменялось: то распускалось, то рождалось вновь, — но всегда оставалось самым элитным и привилегированным полком русской армии, комплектовавшимся в основном из высшей аристократии. Вчитайтесь в их имена: Ягужинский, Меньшиков, Бутурлин, Трубецкой, Воронцов, Шувалов, братья Орловы, Потёмкин-Таврический. Такое ощущение, что перед нами — история России того времени! Получается, кавалергарды делали русскую историю? Или наоборот: те, кто делал историю, стремились примерить мундир этого блестящего полка? Как бы там ни было, кавалергарды всегда сохраняли статус сугубо русского формирования и даже в периоды наиболее сильных европейских влияний не превращалась в наёмное войско иноземных телохранителей, как это часто практиковалось в той же Европе. Русские кавалергарды, что в дословном переводе значит «всадники-хранители», были не только личной охраной государя императора, но понимали свой долг шире — служение России, защита всего государства.

«Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась»

Элитные воинские части существовали всегда. Отборные отряды телохранителей имели египетские фараоны и вожди ацтеков, личные дружины были у царей Ассирии и владык Вавилона. Боевой корпус пельтастов в Афинах, преторианская стража в Риме, скириты в Спарте — это всегда были самые умелые солдаты, последний козырь любого полководца.

Персидский царь затмил всех: у него в услужении находились 10 000 воинов личной гвардии. Их называли «атанаты», бессмертные, — во время боя на место выбывшего воина тут же вставал новый. Они долго казались непобедимыми, пугали своим грозным видом и яркими одеждами северных варваров, но дрогнули, встретив на своём пути всего три сотни гвардейцев царя Леонида. Да, гвардия гвардии рознь! Подлинных гвардейцев — гвардейцев духа, людей чести — всегда мало. Дух гвардии не рождается на парадах и смотрах, не приобретается в дворцовых интригах и любовных авантюрах. Героями не рождаются, героев воспитывают. Прав Окуджава — чтобы стать гвардейцем, нужен бой...

Случай доказать всем, что они не парадно-придворное войско, а боевая единица, армейская аристократия, представился кавалергардам лишь в XIX столетии. Зато какой случай!

Аустерлиц. Его небо изменило судьбу не одного только князя Андрея Болконского. Сражение, безнадёжно проигранное Россией и союзниками, для русских кавалергардов стало полем славы. Их блестящую атаку, «которой удивлялись сами французы», красиво и точно описал Лев Толстой в романе «Война и мир».

«Ростову страшно было слышать потом, — читаем у Льва Николаевича, — что из всей этой массы огромных красавцев-людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей-юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек». Иначе и быть не могло: умереть, обескровленным попасть в плен — да; позволить себе отступить — никогда. Так будет на Бородино, так будет и в других сражениях. «Учитесь умирать», — кинул Наполеон своим офицерам, указывая на снежно-белое от кавалергардских мундиров поле Аустерлица.

Полковые легенды рассказывают, что объезжавший поле сражения Наполеон имел неосторожность пошутить над «безусыми мальчишками», полегшими в бесплодной атаке. На этот выпад императора ответил юный корнет, сын генерала Сухтелена. Сделав шаг из группы раненых кавалергардов, на прекрасном французском языке он произнес: «Молодость не мешает быть храбрым!»

Позже на этой фразе будут учиться все поколения кавалергардов и свои уроки отваги, презрения к смерти, дерзости и рыцарства усвоят на «отлично». Спустя сто лет после наполеоновских войн, на полях сражения Первой мировой, другой корнет, Веселовский, напомнит товарищам: «Кавалергарды галопом не отходят!» И этой фразы будет достаточно, чтобы эскадроны завершили вынужденный маневр подчеркнуто спокойно, шагом, не обращая внимания на шквальный ог о нь немецкой артиллерии. Традиции полка превыше всего!

«Напрасно мирные забавы...»

Не напрасно! Не службой единой жили кавалергарды. Многие офицеры, уйдя в отставку, сыграли видную роль в придворной и общественной жизни, становились дипломатами, политиками, сановниками, и даже — благотворителями и музыкантами.

Последнее относится к графу Матвею Юрьевичу Виельгорскому. Уволенный по болезни от службы, он вместе с братом Михаилом посвятил себя меценатству — оказывал покровительство учёным, литераторам, художникам и особенно музыкантам. Дом Виельгорских стал «академией музыкального вкуса». Матвей Юрьевич и сам был талантливым музыкантом, неплохо пел и сочинял пьесы. В своём доме он собрал первый русский квартет и сам в нём играл на виолончели. Кстати сказать, он был обладателем бесценного инструмента работы Страдивари, но, однажды восхищённый игрой известного виолончелиста Давыдова, не задумываясь отдал ему своё сокровище.

Партию скрипки в квартете Виельгорского исполнял Алексей Фёдорович Львов, ещё один кавалергард и при этом талантливый скрипач. Но прославился он не своей виртуозной игрой, а написанием гимна «Боже, царя храни!» на слова Жуковского. Создание народного гимна — сложная задача даже для профессионального композитора. «Я чувствовал надобность написать гимн величественный, сильный, чувствительный, — писал Львов в своих „Записках“, — для всякого понятный, имеющий отпечаток национальности, годный для церкви, годный для войска, годный для народа, от учёного до невежды». Первое публичное исполнение гимна состоялось в Большом театре. С первыми аккордами все три тысячи зрителей поднялись со своих мест. Это был триумф композитора.

В кавалергардском полку служил и граф Николай Ильич Толстой, отец знаменитого писателя. Уйдя в отставку подполковником, он, по воспоминаниям родни, деятельно занялся хозяйством, воспитывал четырёх сыновей и дочь, был добрым, гуманным помещиком, пёкшимся о благосостоянии своих крестьян. Черты отца Лев Николаевич придал в «Войне и мире» Николаю Ростову.

Гвардия умирает, но не сдаётся!

Говорят, эту фразу произнес наполеоновский генерал Камброн в решающей битве при Ватерлоо. Сам он позже это отрицал, но напрасно — слова услышали, легенда прижилась. Впрочем, слова эти не имеют авторства, национальности или срока давности. Их мог выкрикнуть любой гвардеец, на любом языке, в любом сражении. Кавалергарды не исключение... ХХ век. Первая мировая. Тяжёлая кавалерия в рыцарских доспехах с рыцарскими представлениями о чести против аэропланов, пулемётов и колючей проволоки казалась анахронизмом. Кирасы и белые колеты пришлось сменить на мундиры цвета хаки, а конный строй поменять на окопы и пешую цепь. Вот только впереди цепи, совсем как прежде, с обнажённой шашкой в руке шёл шеф полка — князь Долгоруков: своих принципов кавалергарды не меняли. Они не вернулись с той войны — некуда было возвращаться. Но погубила их не война, а революция. Нельзя посылать элиту войск против собственного народа, не могут гвардейцы исполнять роль полицейских, не их работа — ловить дезертиров. К ноябрю 1917 года в полку осталось лишь четыре офицера. «С отъездом последних офицеров, — говорит летописец полка В. Н. Звягинцев, — порвалась связь с прошлым. Душа полка отлетела. Полк умер...» И всё же кавалергардия умирает, но не сдаётся, и этим заслуживает бессмертия. Ведь всё, что на самом деле хранят эти рыцари: отвага, честь, благородство, — вечно, а значит, актуально и сегодня. Может, поэтому не даёт покоя сегодняшним слушателям «Песенка кавалергарда»?

на журнал «Человек без границ»