Краткое изображение процессов или судебных тяжеб. История возникновения и развития общевоинских уставов Глава девятая – о отпуске из службы

Петр I уже в начале своей деятельности проявил себя решительным противником состязательного процесса, ко­торый применялся судами в Русском государстве при рас­смотрении гражданских дел и весьма значительной части уголовных.

B Указе 1679 г. он прямо указывал, что «мно­гая волокита, и напрасные харчи, и убытки, и разорение, а ябедникам и ворам поживки», характеризующие рус­ские судебные порядки XVII в., обязаны своим существо­ванием именно этой форме процесса. Исходя из этого, Петр в Указе 1697 г. определил: «Суду и очным ставкам не быть, а ведать все дела розыскам».

По Воинскому Уставу в рассматриваемый период на­блюдалось вытеснение обвинительного процесса («суда») процессом следственным («розыском»), который получил подробную регламентацию в «Кратком изображении во­инских процессов», т. e. во 2-й части первой книги Во­инского Устава.

Поскольку, по указанию Петра I, Воинский Устав должен был касаться «и до всех правителей земских», то начала следственного процесса, разработанные в этом Ус­таве, стали применяться не только в военном суде, но и гражданском.

Коснемся наиболее характерных черт процесса по Воинскому Уставу.

По Воинскому Уставу на началах следственного про­цесса должны были рассматриваться как уголовные, так и гражданские дела. При этом проводилось некоторое раз­личие в судопроизводстве в зависимости от того, какие дела подвергались рассмотрению: гражданские или уго­ловные. Если разбирались гражданские дела или дела по обвинению в личных обидах, то процесс должен был на­чинаться частной жалобой истца или оскорбленного, в то время как процесс по уголовным делам должен начинать­ся по решению судьи.

При процессе по гражданским делам или по делам о личных обидах необходимо наличие истца и ответчика, при процессе по уголовным делам наличие истца не явля­лось необходимым.

Судебное представительство было ограничено: пред­ставители могли быть только при рассмотрении граждан­ских дел и притом только в исключительных случаях, в частности, в случае болезни какой-либо стороны.

Необходимо, кроме того, отметить ограничение при­менения пытки при рассмотрении гражданских дел.

Далее, одной из характерных черт процесса по Воин­скому Уставу является разделение его на две стадии: на следствие (называвшееся фергером) и на суд (кригсрехт). Bo второй стадии судьи оценивали добытые на следствии данные и выносили приговор.

Одной из характерных черт процесса по Воинскому Уставу было применение теории формальных доказа­тельств. Сущность этой теории заключалась в том, что судьи при оценке тех или иных доказательств должны были руководствоваться определенными в законе прави­лами. B частности, в законе определялась доказательная сила каждого доказательства, причем представление о до­казательной силе выражалось очень конкретно, в циф­рах. Доказательства делились на полные (или совершен­ные) и на неполные (или несовершенные).

Наиболее совершенным доказательством («царицей до­казательств») считалось собственное признание. Для того, чтобы добыть это доказательство, прибегали к пытке, сте­пень жесткости которой, согласно основным принципам классовой юстиции, определялась не только тяжестью пре­ступления, но и положением подследственного.

Дворяне и лица, обладавшие чинами, как общее правило, освобожда­лись от пыток (за исключением случаев обвинения в убий­стве и государственных преступлениях). Пытке обычно пред­шествовал допрос с пристрастием (т. e. с угрозами и побоями).

Если собственного признания ответчика или обви­няемого суду не удавалось добиться, то принимались во внимание свидетельские показания, причем полным до­казательством считались показания двух достоверных свидетелей. Показание одного свидетеля равнялось по­ловине доказательства, а иногда и одной трети (в зависи­мости от социального положения и пола свидетеля). Ус­тав перечислял лиц, которые признавались негодными свидетелями. Такими признавались: изгнанные из госу­дарства, проклятые церковью, не бывшие у причастия, осужденные за преступления, клятвопреступники, дети моложе 15 лет и пр. He допускались в качестве свидете­лей родственники и свойственники тяжущихся и лица, находившиеся с ними во враждебных отношениях.

Ha основании принятой Воинским Уставом теории формальных доказательств судья при окончательной оцен­ке показаний свидетелей должен был давать предпочтение показаниям мужчин перед показаниями женщин, показа­ниям знатных людей перед показаниями незнатных, пока­заниям ученых людей перед показаниями неученых, пока­заниям духовных лиц перед показаниями светских и пр.

Следующим видом доказательств являлись разные письменные документы, причем в Уставе указывалось на разную доказательственную силу этих документов.

Наконец, Воинский Устав говорил и о присяге как об одном из доказательств. Присяга принималась ответчи­ком по предложению суда в тех случаях, когда против него не выдвигалось каких-либо серьезных обвинений. Если ответчик принимал присягу, то он признавался оп­равданным. Если же ответчик отказывался принять при­сягу, то признавался виновным, но наказание, которое на него в этом случае налагалось, должно было быть умень­шено судом.

Одной из характерных черт процессуальных норм являлась обязанность для суда соблюдать канцелярскую тайну. Процесс в еще большей степени, чем это было при «розыске» XVII в, стал носить письменный характер, ко­личество письменных документов, которые должны фигу­рировать в процессе, было увеличено.

Порядок вынесения приговоров по Воинскому Уста­ву был следующий. После того, как суд подверг оценке на основании соответствующих статей представленные дока­зательства, каждый член суда, начиная с младшего, по­давал свое мнение. Если возникали разногласия, то при­говор выносился по большинству голосов. Затем приговор оформлялся в письменном виде, подписывался членами суда и скреплялся аудитором.

По Воинскому Уставу можно было подавать апелля­ционные жалобы на приговоры по гражданским делам. Приговоры же по уголовным делам представлялись на утверждение военного начайьства, которое имело право изменять их и даже отменять.

Итак, по Указу 1697 г. и Воинскому Уставу граж­данские дела должны были рассматриваться в тех же процессуальных формах, что и уголовные дела, т. e. на основании «сыска» - следственного процесса. Ho эти процессуальные формы, связанные с канцелярской тай­ной и письменным производством, не только не устрани­ли волокиты в судах, но даже в значительной сТепени способствовали ее развитию.

Петр I в 1723 г. в Указе«0 форме суда», отмечал, что в судах «много дают лишнего говорить» и много «непо­добного пишут», отказался от начал следственного про­цесса при рассмотрении гражданских дел и большей час­ти уголовных дел (за исключением дел об оскорблении величества, измене, бунте и «злодействе»).

Основными и наиболее характерными моментами в процессе по указу «О форме суда» являлись:

1) введение устного судоговорения;

2) при изложении жалоб истца или пострадавшего необходимо было четко указать пункты обвинения, а от­ветчику вменялось в обязанность дать ответ по каждому пункту отдельно;

3) было расширено судебное представительство, хотя и при соблюдении ряда формальностей - необходимо было особое «верующее письмо» (доверенность), в котором до­веритель давал обязательство признать все действия сво­его доверенного лица на суде;

4) был принят ряд мер к предотвращению волокиты - были установлены, в частности, меры к вызову в суд в установленный срок челобитчика и ответчика, при этом были указаны законные причины для неявки сто­рон на суд.

Уже вскоре после издания Указа 1723 г. стал су­жаться круг дел, которые должны были рассматриваться на основании процессуальных правил этого Указа. Так, сперва в общей форме было указано, что дела «доноси- тельные и фискальные (т.е. значительная часть уголов­ных дел) не подлежали рассмотрению на основании пра­вил Указа «О форме суда». A затем Сенат истолковал, что под «злодейством», которое вообще не подлежало «суду по форме», а должно было рассматриваться судом по «Крат-

кому изображению процессов», должны пониматься бого­хульство, церковный мятеж, раскол, убийство, разбой и татьба с поличным. Словом, можно полагать, что только гражданские и небольшая часть уголовных дел, в частно­сти татьба без поличного и дела, которые могли возни­кать только по жалобе пострадавших, стали рассматри­ваться на основании Указа «О форме суда». Остальные же дела - на основании «Краткого изображения процес­сов» Воинского Устава.

Еще по теме Процесс по Воинскому Уставу:

1. 1Л. Развитие уголовного и уголовно-процессуального законодательства, регулирующего принудительные меры медицинского характера

При Петре I появляются суды и первые из них – надворные, которые существовали в каждом уезде, кроме того в некоторых городах был судья, а где не было, там их полномочия выполняли магистраты. Петр создали и систему военных и военно-морских судов. Появились прокуратуры, которые создавались сверху: сначала в 1722 году был создан чин генерал-прокурора, потом фискалы (уже созданные в 1711 году как служащие органа тайного надзора) были переподчинены ему. Прокуратура поначалу была органом общего надзора, кроме того генерал-прокурор надзирал за сенатом.

Процесс. Петр I принял попытку уничтожить состязательность в процессе. Эту попытку он предпринял в 1697 году издав указ о передаче всех дел розыскам (то есть никаких очных ставок со свидетелями и т. п. не было), но реально это не удалось.

В 1715 году появилась будущая часть военного устава называющаяся "Краткое изображение процесса", по которому все дела вел розыск. В 1723 году был принят еще один указ "О форме суда" в котором был установлен порядок ведения дел по частным заявлениям.

Развитие права в это период характеризуется развитием государственного и административного права как отрасли. Были введены регламенты.

В гражданском праве никаких значительных сдвигов не произошло.

В уголовном праве произошла кодификация в области военного уголовного права ("Воинские артикли", где были собраны статьи о проступках и преступлениях в армии, но большая часть статей была заимствована на западе).

Одновременно с проведением военной реформы в России был подготовлен ряд законов, положенных в основу "Устава воинского": 1700г. - "Краткое обыкновенное учение", 1702г. - "Уложение, или право воинского поведения генералам, средним и меньшим чинам и рядовым солдатам", 1706г. - "Краткий Артикул" Меньшикова. В 1719г. были опубликованы "Устав воинский" вместе с "Артикулом воинским" и другими военными законами. "Артикул воинский" содержал главным образом нормы уголовного права и предназначался для военнослужащих. Воинские артикулы применялись не только в военных судах и по отношению к одним военным, но и в гражданских судах по отношению ко всем остальным жителям. Российский флот также как армия комплектовался из призываемых рекрутов. Тогда же была создана морская пехота. Военно-морской флот создавался в процессе войн с Турцией и Швецией. С помощью российского флота Россия утвердилась на берегах Балтики, что подняло международный престиж и сделало ее морской державой. Вместе с тем, армия и флот составляли неотъемлемую часть абсолютистского государства, были орудием укрепления господства дворянства.

В апреле 1715г. вышло "Краткое изображение процессов или судебных тяжеб" (одним томом вместе с Артикулом воинским). "Краткое изображение" являлось военно-процессуальным кодексом, устанавливало общие принципы розыскного процесса. В нем закреплялась система судебных органов, а также состав и порядок формирования суда. В "Кратком изображении" содержатся процессуальные нормы; дается определение судебного процесса, квалифицируются его виды; дается определение новым институтам процесса того времени (салф кондукт, утверждение ответа); определяется система доказательств; устанавливается порядок составления оглашения и обжалования приговора; систематизируются нормы о пытках. Указом от 5 ноября 1723г. "О форме суда" была отменена розыскная форма процесса, вводится принцип состязательности процесса. Впервые требуется, чтобы приговор основывался на "приличных" (соответствующих) статьях материального закона. Изменения внесенные Указом "О форме суда" были не столь принципиальными. По сути указ был создан в развитие "Краткого изображения". Судебная система периода петровских реформ характеризовалась процессом усиления централизации и бюрократизации, развитием сословного правосудия и служила интересам дворянства.

Результатами кодификационной работы первой четверти XVIII в. стали: 1. Утвержденные в 1714 г. и изданные в 1715 г. Воинские Артикулы, свод военно-уголовного законодательства.

2. Утвержденный в 1720 г. Генеральный регламент или Устав коллегиям, охватывавший всю сферу нового административного законодательства. При подготовке регламента была осуществлена рецепция иностранного права: в его основу был положен шведский Канцелярский устав 1661 г.

3. Кодификация норм частного права, почерпнутых из Указа о единонаследии и последующих актов о наследовании. Сводный документ, получивший название Пункты о вотчинных делах (1725 г.), был обобщением судебной практики и толкованием закона. Первая петровская систематизация уголовно-правовых норм была произведена в 1715 г. при создании "Артикула воинского".

Воинские артикулы состоят из двадцати четырех глав и двухсот девяти статей и включены в качестве Части второй в Воинский устав. Юридическая техника этого кодекса достаточно высокая: законодатель впервые стремится использовать наиболее емкие и абстрактные юридические формулировки и отходит от традиционной для русского права казуальной системы.

Законодатель обращал внимание на степень случайности - грань между неосторожным и случайным преступлениями была весьма тонкой. Выделив субъективную сторону преступления, законодатель все же не отказывался от принципа объективного вменения: нередко неосторожные действия наказывались так же, как и умышленные: для суда был важен результат действия, а не его мотив. Вместе с преступником несли ответственность лица, не совершавшие преступления, - его родственники. Ответственность снималась или смягчалась в зависимости от объективных обстоятельств. К смягчающим обстоятельствам законотносил состояние аффекта, малолетство преступника, "непривычку к службе" и служебное рвение, в пылу которого было совершено преступление.

Характерно, что к отягчающим обстоятельствам закон впервые стал относить состояние опьянения, прежде всегда бывшее обстоятельством, смягчающим вину. Законодатель вводил понятия крайней необходимости (например, кража от голода) и необходимой обороны. В ряде случаев законодатель предусматривал наказание за один только умысел (в государственных преступлениях).

Артикулы включали следующие виды преступлений:

1. Против религии. В эту группу входили чародейство, идолопоклонство, которые наказывались смертной казнью (сожжением) при условии, что будет доказано сношение обвиняемого с дьяволом. В противном случае назначалось тюремное заключение и телесное наказание.

Богохульство наказывалось усечением языка, а особая хула девы Марии и святых - смертной казнью. При этом учитывался мотив злостности в богохульстве.

Несоблюдение церковных обрядов и непосещение богослужений, нахождение в церкви в пьяном виде наказывались штрафом или тюремным заключением. Наказывалось и недоносительство в богохульстве.

"Совращение в раскол" наказывалось каторгой, конфискацией имущества, а для священников - колесованием.

Божба, т. е. произнесение "всуе" имени божьего наказывалось штрафом и церковным покаянием.

2. Государственные. Простой умысел убить или взять в плен царя наказывался четвертованием. Так же наказывалось вооруженное выступление против властей (одинаковое наказание - четвертование несли исполнители, пособники и подстрекатели).

Оскорбление словом монарха наказывалось отсечением головы. 3. К должностным преступлениям относили взяточничество, наказываемое смертной казнью, конфискацией имущества и телесными наказаниями.

4. Преступления против порядка управления и суда. К ним относились срывание и истребление указов, что наказывалось смертной казнью. Сюда же относились такие действия, как подделка печатей, писем, актов и расходных ведомостей, за что полагались телесные наказания и конфискация. За подделку денег - сожжение.

К преступлениям против суда относились лжеприсяга, которая наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присягали) и ссылкой на каторгу, лжесвидетельство, наказываемое как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние).

5. Преступления против "благочиния", близко стоящие к предыдущей группе, но не имеющие прямой антигосударственной направленности. К ним относили укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, присвоение ложных имен и прозвищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и произнесение нецензурных речей.

В дополняющих Артикулы указах предусматривались наказания за буйство, пьянство, игру в карты на деньги, драки и нецензурную брань в публичных местах. 6, Убийство. Артикулы различали умышленное (каравшееся отсечением головы), неосторожное (наказываемое телесным заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое). К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или офицера. Особая этическая окраска этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания - колесование.

Неудачно покушавшийся на самоубийство после благополучного спасения приговаривался к смертной казни. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству.

Отсечение руки назначалось за удар тростью (состав, находящийся на грани междутелесными повреждениями и оскорблением действием). Ударившего рукой, ударял публично по щеке профос (низший воинский чин, наблюдавший за чистотой отхожих мест).

7. Артикулы вводят имущественный (количественный) критерий для определения тяжести преступления - сумму в двадцать рублей. За кражу на сумму меньше установленной в первый раз преступник наказывался шпицрутенами (шесть раз проходя через строй), во второй раз наказание удваивалось, в третий раз ему урезали уши, нос и ссылали на каторгу. Укравшего имущество на сумму свыше двадцати рублей уже после первого раза казнили.

Смертная казнь назначалась также лицам, укравшим: в четвертый раз, укравших во время пожара или наводнения, из государственного учреждения, у своего господина, у своего товарища, на месте, где он нес караул, из военного склада. Эти лица наказывались смертью через повешение.

8. К преступлениям против нравственности относили изнасилование (факт которого, согласно закону, должен быть кроме заявления подтвержден данными экспертизы), мужеложество (наказываемое смертной казнью или ссылкой на галеры), скотоложество (за которым следовало тяжелое телесное наказание), "блуд", кровосмешение или связь между близкими родственниками, двоеженство, прелюбодеяние (наказываемое тюремным заключением и каторгой).

Основной целью наказания по Артикулам являлось устрашение, что явствовало из специальных оговорок типа "дабы через то страх подать и оных от таких непристойностей удержать". Устрашение сочеталось с публичностью наказаний.

Архаический элемент мести, возмездия становился дополнительным по отношению к устрашению. Преступнику отсекали тот орган, посредством которого он совершил преступные действия.

Изоляция, исключение из общества преступника, становится определенно выраженной целью наказания.

Труд преступников использовали при строительстве Санкт-Петербурга, гаваней, дорог, каналов, при работе в рудниках и мануфактурах.

Наказание и его применение характеризовались рядом особенностей: а) отсутствием индивидуализации, когда вместе с преступником или вместо него наказывались его родственники;

б) неопределенностью формулировок ("по суду наказан будет", "по обстоятельствам дела наказан будет" и т. п.: неопределенность приговора усиливала общее состояние страха); в) отсутствием формального равенства перед законом.

Смертная казнь по Артикулам была предусмотрена в 122 случаях, причем в 62 случаях - с обозначением вида, она подразделялась на простую и квалифицированную.

К простой смертной казни относились отсечение головы (упоминалось 8 раз), повешение (33 раза) и расстрел (аркебузирование - 7 раз). К квалифицированным видам казни относили четвертование (поочередно

отсекались конечности, потом голова; иногда конечности отрывались щипцами; упоминалось 6 раз), колесование (по телу прокатывали окованное колесо, дробя тело; упоминалось 5 раз), закапывание в землю заживо (зарывали до плеч, осужденный умирал от жажды и голода), залитие горла металлом, сожжение (на костре или в срубе; упоминалось 3 раза), повешение за ребро на железном крюке.

Телесные наказания подразделялись на членовредительные, клеймение и болезненные.

К членовредительным относили урезание языка или прожигание его каленым железом, отсечение руки, пальцев или суставов, отсечение носа и ушей, вырывание ноздрей.

Клеймение заключалось в наложении каленым железом особых знаков на тело преступника (лоб, щеки, руки, спину). Цель этого наказания - выделить преступника из общей массы, привлечь к нему внимание.

К болезненным наказаниям относили битье кнутом (до 50 ударов и "нещадное"), батогами (прутьями, число ударов не регламентировалось приговором), плетью (число ударов также не регламентировалось), "кошками" (четыреххвостной плетью), линьками (на флоте, канат с узлами), шпицрутенами (толстыми прутьями при прогоне через строй три, шесть или двенадцать раз; упоминалось в 39 случаях), розгами. К болезненным видам относили также заковывание в железо, ношение на себе седла и ружья, посажение на деревянную (очень неудобную) лошадь, хождение босиком по деревянным кольям.

Расширяется применение тюремного заключения, иногда сопровождающееся заковыванием в железо. Более мягкой формой заключения являлся арест у профоса (до двух недель).

Лишение чести и достоинства осуществлялось в виде позорящих наказаний и особой процедуры - шельмования. К позорящим наказаниям относились повешение за ноги после смерти, удар профоса по щеке, прибитие имени на виселице, раздевание женщин донага, положение тела на колесо.

Процедура шельмования включала следующие действия: имя преступника прибивалось к виселице, палач над коленопреклоненным преступником ломал шпагу и его объявляли вором (шельмой). Преступник предавался церковной анафеме и объявлялся вне закона, отлучался от церкви и ее обрядов, от таинств, брака и возможности принесения присяги. Он фактически исключался из общества. Это наказание предусматривалось в 11 случаях.

Близким к шельмованию видом наказания была политическая смерть, заключавшаяся в конфискации имущества, лишении чести, всех прав, состояния и службы.

Сенат являлся высшей апелляционной инстанцией и его решения были окончательными.

Судебными функциями (по делам своих чиновников) наделялись приказы и коллегии.

Новыми чертами организационной судебной системы в первой четверти XVIII в. стали: коллегиальное устройство судов и попытки (правда, неудачные) отделить судебную организацию. Абсолютистское государство первой четверти XVIII в. называют полицейским.

Уже в 1733 г. в 23 городах существовали полицмейстерские конторы во главе с полицмейстером. Полиция имела вооруженные формирования.

В области судебного процесса уже с конца XVII в. господствуют принципы розыска, "инквизиционный" процесс. В 1697 г. принимается указ "Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных распросу и розыску".

Розыскные начала вводились также в гражданские споры. Регламентация этого вида процесса давалась в специальном "Кратком изображении процессов или судебных тяжб",

Закон допускал отвод судей при наличии на то особых оснований: нахождение судьи "в свойстве" с одной из сторон, наличия между судьей и стороной враждебных отношений или долговых обязательств.

Первая стадия заканчивалась на ответе ответчика. Такой ответ мог быть "повинным", ответчик мог "запереться" или признаться, но с указанием новых обстоятельств дела.

Вторая стадия процесса начиналась с анализа доказательств. Различались четыре вида доказательств: собственное признание, свидетельские показания, письменные доказательства, присяга.

"Царица доказательств" - собственное признание. Для его получения могла применяться пытка. Пытка не являлась внепроцессуальной мерой. она подвергалась законом тщательной регламентации. Пытали соразмерно занимаемому чину и сословию (дворян как людей "деликатного сложения" пытать следовало не так жестоко, как крестьян), возрасту (лиц старше семидесяти лет пытке не подвергали, так же как и недорослей, не достигших пятадцатилетнего возраста), состоянию здоровья (нельзя было пытать беременных женщин). Пытать можно только определенное число раз, после каждой процедуры испытуемому давали возможность оправиться и подлечиться. Пытать могли и свидетелей.

Негодными свидетелями считались лица, не достигшие пятнадцатилетнего возраста и клятвопреступники, признанные таковыми по суду, проклятые церковью, клейменые, шельмованые, судимые - за разбой, воровство и убийство, прелюбодеи, иностранцы, о которых нет достаточных сведений. Применялась "формальная теория доказательств": ценность каждого доказательства определялась заранее и была неизменной. Так, показания мужчины считались более основательными, чем показания женщин, показания знатного человека оценивались выше, чем показания незнатного, ученого - ценнее, чем неученого, показания духовного лица -доверительнее показаний светского человека. Дача ложных показаний наказывалась отсечением пальцев руки. Заслуживающим наибольшего доверия считались записи в городовых и судейских книгах, записи в торговых книгах оценивались ниже (если там не было личной подписи должника), учитывались долговые обязательства и деловые письма. Нередко письменные доказательства нуждались в подкреплении присягой. Решение выносилось большинством голосов, при их равенстве перевешивал голос президента (председателя). При выяснении мнений опрос начинался с младшего члена суда. Приговоры по делам, где применялась пытка, утверждались высшим чиновником (фельдмаршалом или генералом), которые могли поменять меру наказания.

В этом первом процессуальном акте еще не происходило разграничения уголовного и гражданского процесса. Общий ход процесса, названия процессуальных документов и действий были одинаковыми как для уголовных, так и для гражданских дел.

«Краткое изображение процессов» имело четкую и логичную внутреннюю структуру.

Начинался документ двумя главами, носящими вводный характер: первая глава «О суде и судиях», а вторая – «О процессе и тяжбе».

Затем шло последовательное изложение хода процесс, разделенного на три основные части.

Им закреплялась система судебных органов, состоящих из судов невоенных (гражданских) и судов военных.

Военные суды (кригсрехты) в свою очередь подразделялись на генеральные и полковые (верхний и нижний военный суд).

Обе разновидности военного суда – генеральный и полковой (верхний и нижний) в соответствии с главой 50 Воинского устава являлись судами верхней (т.е. окончательной) инстанции, но отличались компетенцией в зависимости от характера дела и служебного положения сторон.

Генеральному суду по первой инстанции были подсудны дела о государственных преступлениях и дела о деяниях, совершенных целыми частями и подразделениями, а также гражданские и уголовные дела, касающиеся высокого офицерства (генералов и штаб-офицеров).

Полковому суду были подсудны все остальные гражданские дела и дела об уголовных преступлениях, совершаемых нижними чинами и обер-офицерами.

Военному суду были подсудны дела не только военнослужащих, но и всех других лица, состоящих при войске, как по уголовным, так и по гражданским делам.

В состав суда входили президент (председатель) и асессоры (заседатели).

При каждом суде имелся и технический персонал: секретарь (или протоколист), адъютант (исполнявший обязанности судебного пристава).

Таким образом, военный суд уже тогда являлся органом коллегиальным и подавал в этом пример иным (невоенным) судам.

Коллегиальные суды должны были действовать в количестве 13 человек. В силу объективной затруднительности созыва полного состава суда допускались заседания и в сокращенном виде (в количестве семи человек). Председательствующие в военных судах именовались президентами или презусами. Последнее название было принято тогда на практике.

В генеральном суде председательствовал фельдмаршал или генерал. Презус (президент) полкового суда назначался из числа полковников или даже подполковников и майоров (гл. 50 Воинского Устава).

В состав шести асессоров генерального суда назначались два генерал-поручика, два генерал-майора, два бригадира или полковника. В случае недостатка генералов вместо них могли быть назначены штаб-офицеры.

В состав шести асессоров полкового суда назначались два капитана, два поручика и два прапорщика. Если суд заседал в составе 12 асессоров, то в их состав назначались дополнительно два сержанта, два капрала и двое рядовых.

Члены суда назначались вышестоящим начальником или президентом суда, если ему это специально поручалось начальником.

В связи с тем, что судьями в военных судах являлись не юристы, а строевые командиры, к суду придавался аудитор (специалист-юрист), призванный оказывать им помощь при отправлении правосудия. Аудитор и секретари судебных заседаний (писари) в Уставе названы “юридическим элементом в военном суде”.

Аудиторы различались по чинам. В суде они сидели по левую руку от председателя, чуть ниже его, но выше остальных судей. О генерал-аудиторе (приравнивался к воинскому званию подполковника) в Уставе, например, говорилось, что это должен быть в широком смысле сведущий человек, искушенный в военных делах, осторожный советник, объективный и справедливый.

В анализируемом законодательстве специально подчеркивалось, что аудитор не являлся членом суда. Он имел надзорные функции, должен был наблюдать за правильным ведением судопроизводства. Подчеркивалась особая обязанность аудитора следить за беспристрастностью суда. В отличие от судей функции аудитора исполняли штатские должностные лица.

Права и обязанности (т.е. компетенция) аудиторов разных уровней были различными.

Генерал-аудитор возглавлял военную канцелярию. На него, кроме указанных дел (обязанностей) по «военно-судной части», возлагались и другие связанные с юриспруденцией функции (ведение переговоров с неприятелем об обмене пленными, разъяснение генералам и офицерам в сомнительных (спорных) случаях требований воинских артикулов и т.п.)

Генерал-аудитору в помощь придавались генерал-аудитор-лейтенант, обер-аудиторы и писарь судебных дел.

Первым генерал-аудитором (а также историческим прообразом как прокурора, так и руководителя военно-судебного управления) при Военной канцелярии был назначен в 1712 г. И.В. Кикин. Ранее, в 1710 г. он находился в качестве аудитора при войсках, участвовавших в Северной войне. Позднее, являясь помощником генерал-кригс-комиссара (военного министра) князя Долгорукого, И.В. Кикин управлял всеми делами Военной канцелярии первоначально в Москве, а потом и в Санкт-Петербурге (до 1716 г.) заведуя не только судебной, но также строевой и хозяйственной частью («мундирным строением»).

Кроме генерал-аудитора при центральном военном управлении, должности генерал-аудиторов имелись также при В полках имелись соответственно полковые аудиторы, которые принимали участие в судебных заседаниях полковых судов.

Согласно описанию должности полкового аудитора, содержащемуся в третьей части Воинского устава, он должен был не только вести судебное дело (судебный процесс), но и записывать все происходящее в суде. Следовательно, аудитор одновременно являлся еще и делопроизводителем, и приказчиком суда.

С учетом всех приведенных функций первоначально аудиторы занимали достаточно высокое положение в армии.

Так, генерал-аудиторы, судя по определенному им денежному содержанию и другим сравнительным характеристикам, стояли наравне с высшими чинами штаба армии, полковые аудиторы – даже несколько выше должностных лиц полкового штаба (первоначально, как уже отмечалось, воинских званий у аудиторов не было вовсе).

Согласно «Краткому изображению процессов…» в военных судах определялся следующий порядок судопроизводства.

Военные суды рассматривали как гражданские, так и уголовные дела, закон не различает гражданский и уголовный процесс, рассматривались судами дела частного и публичного обвинения, порядок производства дела во всех случаях устанавливался одинаковый.

Ввиду отсутствия военных судов постоянного состава и назначения их для рассмотрения каждого дела, созыв военных судов осуществлялся посылкой «указа» от высшего начальства к лицу избранному им президентом (презусом) суда по данному делу.

Вместе с этим президенту сообщались имена асессоров или же предполагалось выбрать их по собственному усмотрению.

Для председательствования в суде назначались иногда старшие начальники: в полковом суде – полковники (командир полка), в генеральном – сам фельдмаршал. Время и место заседания суда объявлялось накануне.

Закон предупреждал, чтобы судьи были трезвы, и требовал, чтобы суд собирался утром. За несвоевременную явку асессоры подвергались штрафу.

В «Кратком изображении процессов…» давалось определение сторон в процессе, рассматривался вопрос о судебном представительстве, регламентировались требования, предъявляемые к процессуальным документам и действиям, трактовался вопрос о некоторых специфических институтах процесса того времени (салфкондукт, утверждение ответа и др.)

В соответствии с анализируемым нормативом процесс делился на три основных части.

Первую часть судопроизводства схематично составляли следующие действия: принесение челобитной (жалобы), принятие челобитной, возбуждение дела, извещение обидчика об этом и вызов его в суд, открытие судебного заседания, подготовительная часть его, изложение челобитчиком (истцом) своих претензий, ответ ответчика, возражения челобитчика на ответ, новое возражение ответчика, утверждение ответа.

Челобитная подавалась тем начальникам, которые имели право созывать военный суд. Оповещение состояло в сообщении ответчику о сущности поданной на него жалобы и уведомлении обеих сторон о времени явки в суд с тем, чтобы каждый мог подготовиться к защите и оправданию.

Сторонами в процессе были челобитчик и ответчик. В виде исключения они могли вместо себя направлять в суд полномочных представителей или адвокатов (в случае болезни или других уважительных причин). В розыскных (уголовных) делах ответчику запрещалось направлять вместо себя адвоката, так как он должен отвечать перед судом сам.

Термин «адвокат» впервые вводится в оборот именно «Кратким изображением». Однако правовое положение адвоката ничем не отличалось от положения представителя стороны. Как и прежде, адвокат выступал не наряду со стороной, а вместо нее. Он не является помощником челобитчика и ответчика, а лишь заместителем стороны.

Слушание дела начиналось заслушиванием челобитчика, который повторял свою жалобу устно. После изложения жалобы челобитчиком заслушивался ответ противной стороны. И жалоба, и ответ могли излагаться письменно. Основанием для этого мог быть большой объем дела.

Стороны были вправе дважды обмениваться возражениями, после чего окончательно определялся объем требований челобитчика, объем возражений ответчика и основных доводов сторон.

После утверждения объема требований и возражений стороны не в праве больше изменять их объем и приводить новые доводы в их подтверждение или опровержение.

Прежде чем перейти к раскрытию существа второй стадии процесса, следует добавить, что в подготовительной части процесса стороны предупреждались о неразглашении данных судебного слушания, т. е. в законе закреплялась закрытость (тайность) процесса. Также в подготовительной части решался важный вопрос об отводе судей. Отводимый судья отсутствовал при решении этого вопроса судом. При удовлетворении отвода выбывший судья заменялся равным по чину офицером.

«Краткое изображение процессов» не предусматривало отвода секретарей, протоколистов и аудиторов.

Второй основной частью судебного процесса являлось исследование доказательств. На челобитчике лежала обязанность доказать предъявленное им обвинение, а если он этого не сделал, то сам подлежал наказанию, особенно в тех случаях, когда лицо обвинялось в тяжком преступлении.

На ответчике лежала обязанность опровергать предъявленное ему обвинение посредством приведения своих доводов и доказательств, т. е. презумпция невиновности не применялась.

В «Кратком изображении…» также содержались нормы, касающиеся общего учения о доказательствах, и определялась их система.

Круг доказательств был определен исчерпывающе, расположены они были по степени их важности (на взгляд законодателя того исторического периода) в следующем порядке:

1) собственное признание;

2) свидетельские показания;

3) письменные доказательства;

4) присяга.

Наиболее ценным в соответствии с теорией формальных доказательств, как видно, считалось собственное признание, не требующее более никаких-либо других процессуальных действий для установления истины.

В анализируемом законодательном акте перечислялись условия, при соблюдении которых признание могло быть положено в основу приговора. Признание должно было быть полным и безоговорочным, добровольным, сделанным перед судом; при этом ответчик должен не только признать факты, но и в какой-то мере доказать признаваемые положения.

Считая, что при соблюдении указанных условий будет достигнута истина, закон допускал на этом прекращение судебного следствия, а процесс переходил к своей последней стадии – вынесению приговора.

Главный порок положений об оценке признаний заключался в том, что суд был связан формальными признаками, в которые не всегда могли уложиться обстоятельства дела, не говоря уже о том, что признание могло быть добыто пыткой.

При отсутствии признания ответчика свидетельские показания являлись наиболее распространенным видом доказательств, поэтому в «Кратком изображении процессов…» о них говорится особенно подробно, им посвящается целая глава, содержащая 18 статей.

Закон допускал в качестве свидетелей людей обоих полов, но при этом сразу же делалась оговорку, что не все лица могут быть свидетелями. Специально провозглашался принцип, по которому определялась возможность привлечения человека к свидетельству. Свидетелем может быть лишь добрый и беспорочный человек.

Не могли быть свидетелями привлекавшиеся к суду разного рода преступники; отлученные от церкви; а также заинтересованные лица, т.е. свидетели в собственном деле, находящиеся в родстве, дружбе или вражде с участниками процесса (истцом и ответчиком); малолетние (до 15 лет) и лица, «свидетельствующие по слуху от других». Далее свидетели приводились к присяге. Показание, данное без присяги, не имело доказательственной силы. Однако стороны могли освободить свидетеля от присяги (с согласия обеих сторон).

Дача свидетельских показаний являлась обязанностью, а отказ от нее был наказуем. Ст. 9 Указа от 21 февраля 1697г. ввела наказание смертной казнью за лжеприсягу.

Артикул Воинский смягчил наказание за это преступление, предусмотрев смертную казнь лишь за квалифицированную лжеприсягу, когда «клятвопреступник через свою лживую присягу кому чинит вред на теле или в имении» (арт. 197). В остальных случаях клятвопреступник наказывался отсечением пальцев, которыми он присягал, и ссылкой на каторгу.

Свидетелей допрашивал только президент суда. В этом проявлялось бесправное положение челобитчика и ответчика, что характерно для следственного процесса. Свидетелей из высокопоставленных лиц допрашивали на дому. При этом допрос вели асессоры коллегиально, несколько человек сразу.

Значение свидетельских показаний для исхода дела зависело от их числа и качества.Особым видом свидетельства по делу является указанное в Воинском Артикуле свидетельство медиков-экспертов, которые в случае смерти кого-либо от побоев должны вскрыть тело, определить «смерть всеконечно ли от бития приключилась» и свое заключение («свидетельство») о причине смерти изложить письменно, подать его в суд и подтвердить под присягой.

В «Кратком изображении…» в качестве разновидности доказательства также допускалась очная ставка между свидетелями.

Третьим видом доказательств были письменные документы, которые в то время имели значение исключительно в делах гражданских, поскольку закон понимал под письменными доказательствами лишь те документы, в которых записаны обязательства одной стороны в отношении другой, не всякий текст, содержащий подтверждение или опровержение того или иного факта, имеющего важное значение для дела.

1) документы, зарегистрированные в государственных органах и записанные в официальных книгах;

2) документы, составленные самими сторонами.

Документы первого вида имели безусловную силу, а вторые – лишь в случае признания или действительности той стороны, против которой они представлены. При признании сторонами достоверности письменных доказательств суд мог, не исследуя других доказательств, переходить к составлению приговора.

Четвертый и последний вид доказательств – присяга (гл. 5, ст. 1-10 «Краткого изображения процессов…»). Закон подчеркивал ее очистительный характер, т.е. освобождающий от обвинения, поскольку присягу давал ответчик с целью очиститься от подозрений. Разрешалось допускать к присяге лицо только тогда, когда оно очистилось от подозрения хотя бы наполовину или обвинение доказано лишь наполовину.

Случаи, когда ответчик продолжал оставаться в подозрении, были перечислены в законе (ст. 6 гл. 5): ответчик хотел бежать, с другими «злодеями в компании был», раньше совершал «злые действия», угрожал кому-либо, признавал свою вину до суда в других местах, невиновность его подтверждается только одним свидетелем.

Присяга как доказательство носила дополнительный характер. Судья был не вправе без оснований отказать ответчику в присяге, даже если он ему не верил.

Если же у суда имелись основания для отказа в присяге, а доказательств для обвинения недостаточно, то эти доказательства позволялось изыскать путем пытки. Основанием отказа в присяге и перехода к пытке являлась тяжесть преступления (ст. 10 гл. 5).

Достаточность оснований определялась судьей формальным путем. Требовалось не менее двух свидетелей, чтобы подозрение было достаточным для применения пытки.

Пытка применялась как в уголовных, так и в гражданских делах. Пытке можно подвергать и ответчика, и свидетеля, если правдивость его показаний вызывала сомнения. Пытка проводилась не при всем составе суда, а лишь под руководством президента суда.

Порядок ее проведения регламентировался Указом 1673 г., предусматривавшим троекратную пытку огнем и кнутом (на дыбе).

Доказательством признавались показания, данные не на пытке, а повторенные после нее перед всем судом.

В таком случае признание считалось добровольным, и на этом основании оно оценивалось как действительное. От пытки освобождались: дворяне, служители высоких чинов, беременные женщины, старики и дети, за исключением дел о государственных преступлениях и убийств.

Офицеры и солдаты, обвиняемые в важных преступлениях, подвергались пытке наравне со всеми.

Третья часть судебного процесса была посвящена составлению и оглашению приговора, а также вопросам обжалования приговоров.

В силу того, что гражданский процесс не был отделен от уголовного, под приговором, как и в Соборном Уложении, понималось постановление как по уголовному, так и по гражданскому делу.

К вынесению приговора суд переходил непосредственно после окончания судебного следствия.

Прений сторон и последнего слова подсудимого закон не предусматривает.

Аудиторы, хотя и не являлись членами суда, но в силу их юридической подготовки оформляли приговор. Вправе это был делать и секретарь.

Закон требовал, чтобы приговор был обоснованным, т.е. в нем должны были приводиться все обстоятельства дела, доказательства и статьи закона, на которых он был основан.

Согласно ранее действовавшему законодательству, решение суда могло выноситься отдельно, уже позже суда, после чего оно доводилось до участников процесса. Таким образом нарушался принцип гласности и непрерывности процесса.

Согласно «Краткому изображению процессов…» (главе «О приговорах») пересмотр приговоров военных судов до вступления их в законную силу осуществлялся в виде их конфирмации (утверждения) по уголовным делам со стороны высшего военного начальства и апелляции по гражданским делам.

Генеральный военный суд выступал в качестве суда второй инстанции только по гражданским делам, рассмотренным полковыми (нижними) судами.

Также предусматривалась возможность обжалования дела в апелляционном порядке.

Апелляция состояла в переносе дела на рассмотрение высшего (генерального) воинского суда по жалобам сторон. Срок на подачу жалобы не предусматривался.

Заслушав жалобу, суд требовал ответа противной стороны, допуская, таким образом, продолжение состязания сторон в процессе, а затем в соответствии с нормами закона постановлял новый приговор, который являлся окончательным.

Основания к отмене приговора изложены в главе «Об уничтожении приговора» «Краткого изображения процессов...»

Таких оснований всего шесть. Большинство из них (пять) относятся к нарушению правил обвинительного процесса: судья постановил приговор по таким пунктам, по которым не заслушал обвинения ответчика или которые не были предметом иска; не допустил стороны к присяге, когда они этого желали, и когда приговор был явно противоречив. Противоправность (нарушение материального права) как основание для пересмотра дела стояло на последнем месте.

Приговоры военных судов по военным делам не могли быть обращены к исполнению без утверждения вышестоящего военного начальства. Правом пересмотра уголовных дел пользовался фельдмаршал или командующий генерал.

Он рассматривал жалобы на приговоры полковых военных судов. На решения генерального военного суда ему было жаловаться бессмысленно, так как фельдмаршал (старший воинский начальник) обычно являлся президентом этого суда.

Жалоба фельдмаршалу подавалась не просто как прошение о пересмотре дела, а как жалоба персонально на судью, в силу чего ее отклонение влекло за собой для жалобщика дополнительное и крепкое наказание.

Обжалование дела в виде жалобы именно на судью предусматривалось и Соборным Уложением 1649 г. Статья 9 главы Х Уложения в качестве основания для такой жалобы выдвигало посул (взятку).

Утверждающий приговор военный начальник мог не только смягчить, но и усилить наказание («какое мнение свое на оное (т.е. решение суда) объявит, прибавит или убавит, по тому и экзекуция отправляема быть иметь»). «Вследствие такого постановления, на практике власть контролирующего начальства была безгранична и редко стеснялась даже ссылкою на закон, так что приговор военного суда не имел почти никакого значения.

В конце царствования Петра I в местах дислокации войск действовали так называемые «смешанные суды».

Право полковничьего суда не распространялось на «высшие» уголовные дела, которые передавались в надворные суды, и на городских жителей, имевших свои суды, в которых дела об этих лицах рассматривались при участии в суде двух офицеров.

В случае же осуждения военнослужащих за причинение обид местным жителям, в суде участвовали два представителя от земства, вследствие чего военный суд последнего рода, по своему составу, имел характер смешанного.

Для усиления воспитательного воздействия на военнослужащих при Петре в войсках появляется прообраз суда общественности.

С 1714 г. в полках вводится, а с 1721 г. модернизируется суд общества офицеров. В компетенцию таких судов входило отстранение от должности и службы офицеров части за различные правонарушения. Причем в соответствии с Табелем о рангах 1722 г. воинские чины считались в то время выше статских и придворных, поэтому такое наказание являлось весьма существенным (значительным).

Таким образом, на основании вышеизложенного, можно сделать следующие выводы.

1. Петровский период характеризуется принятием большого количества законодательных актов уголовно-правового характера. Целым рядом указов Петр подтвердил действие Уложения и его применение при рассмотрении судебных дел. При Петре I делались попытки подготовки к принятию нового Уложения, однако они не были успешными. Тем не менее, уголовное законодательство Петра I, хотя и не заменяло полностью Соборное Уложение, внесло много нового в развитие общих понятий, институтов отечественного уголовного права, в определение составов преступлений и оказало большое влияние на дальнейшее развитие уголовного права России.

2. Наибольший интерес из уголовно-правовых законодательных актов представляет Артикул воинский 1715 г. с кратким толкованием, который был принят в период военной реформы. В 1716 г. был утвержден Устав воинский, объединяющий Артикул воинским и «Краткое изображением процессов или судебных тяжеб».

Русская армия получила первый воинский устав, предназначенный только для армии и содержащий не только положения военно-уставного характера, но и постановления о преступлениях и наказаниях как воинских, так и общих, а также о правилах привлечения к ответственности военнослужащих и о порядке образования и деятельности военных судов.

Принятие Воинского устава было вызвано созданием в России постоянной регулярной армии и флота и настоятельной необходимостью поддержания в них твердого порядка и воинской дисциплины.

3. В Артикуле воинском специально не выделялась общая часть.

В петровском законодательстве появился термин «преступление» (преступитель, преступникВ Артикуле воинском термин «преступление» употреблен в смысле нарушения закона, норм, установленных указами. В Артикуле подробно были определены понятия обстоятельств, исключающих уголовную ответственность: необходимая оборона, крайняя необходимость, исполнение приказа, отданного по службе; невменяемость и несовершеннолетие.

4. Впервые в истории русского права в Артикуле воинском подробно регламентированы воинские преступления, т. е. деяния против установленного порядка несения воинской службы.

5. В законодательстве Петра I особое внимание уделено наказаниям за совершение преступления: они возросли в качественном и количественном отношениях.

Главной их целью при этом было устрашениеК периоду правления Петра I относится возникновение и таких видов наказаний, которые можно отнести по своему характеру к современным уголовно-правовым мерам: лишение свободы, ссылка, лишение воинского звания, увольнение (изгнание) со службы, арест.

Получили распространение и имущественные наказания: денежный штраф, вычет из жалования, возмещение убытков, конфискация имущества.

6. Законодательство Петра I впервые установило основы судоустройства и судопроизводства, в том числе в отношении военнослужащих.

7. В период правления Петра I военные суды составляли свою особую систему судов. Они делились на генеральный (высший) и полковой (низший) военные суды. Впервые произошло, хоть и частичное, отделение суда от административной военной власти. Прежде правосудие осуществлял командир или, как было сказано в Соборном Уложении, судья, назначенный полковником (командиром полка).

Новый закон установил состав военного суда и должностных лиц, находящихся при Законами периода Петра I была установлена предметная и персональная подсудность.Вместе с тем, законодательство о военных судах того времени имело ряд существенных недостатков, обусловленных преимущественно объективными факторами рассматриваемой эпохи.

8. В петровском законодательстве впервые была сделана попытка отделить материальное право от процессуального.

Свидетельством этому является создание «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб» – фактически процессуального кодекса.

Форма процесса, согласно «Краткому изображению процессов», потому также была смешанной. Судебный процесс, хотя и имел преимущественно обвинительный характер, однако допускал широкое участие сторон в рассмотрении дела.В военных судах был принят одинаковый порядок судопроизводства как по гражданским, так и по уголовным делам.

9. Законодательство Петра Великого, хотя и учитывало состояние разработанности аналогичных иностранных источников, но, тем не менее, было детерминировано множеством национальных факторов, в том числе предшествующими нормативными актами, практикой их применения.

Процесс создания уставов в русской армии отражал сложный и противоречивый путь ее многовековой истории. Корни отечественных уставов уходят в далекое прошлое. Первая попытка установить общий порядок несения военной службы относится к 1571 году, когда боярином М.Н. Воротынским был составлен «Устав пограничной и сторожевой службы». После, в 1621 году, появляется «Устав ратных, пушечных и других дел». Дальнейшее развитие русские уставные документы получили в процессе создания Петром I регулярной армии. В это время последовательно появляются «Устав Вейде» (1698 г.), «Воинские артикулы» A.M. Головина, (1699 г.), «Краткое обыкновенное учении» - первый строевой устав русской армии. В этот период разрабатывается и ряд других уставных документов. Среди них «Статьи воинские» и «Ротные пехотные чины». Во втором документе были определены обязанности должностных лиц в роте при несении караульной службы, строевом обучении в бою. Первый же документ содержал положения, которые и в наше время используются в Уставе внутренней службы и Дисциплинарном уставе. В ходе Северной войны 1700 - 1721 годов были созданы такие военно-правовые документы, как «Уложение Шереметьева», 1702 г., «Артикул краткий», 1706 г., составленный под руководством А.Д. Меншикова, «Устав прежних лет», 1706 г. «Устав прежних лет» вобрал в себя накопленный опыт в уставном деле и содержал положения не только об обязанностях военнослужащих, но и об их правах. Все перечисленные уставные документы петровского времени были использованы при создании «Устава воинского», который был утвержден 30 марта 1716 года. Этот Устав состоял из трех книг. Первая раскрывала вопросы военной администрации, полевого управления войсками, полевой и гарнизонной служб военного времени. Во второй речь шла о военно-уголовных законах и правилах судопроизводства. Третья определяла правила строевого и походных движений. Таким образом, этот Устав охватывал все стороны жизни войск - как боевую, так и организационную. Он действовал в течение весьма продолжительного времени и служил источником для разработки новых уставных документов. Петровские уставы без каких-либо серьезных изменений просуществовали весь XVIII век. Царствование Павла I ознаменовалось принятием в 1796 году «Воинского устава о полевой пехотной службе». При нем же был введен принцип вечности знамен. С этого момента Знамя воинской части становится той святыней, которой оно является в настоящее время. Развитие и совершенствование вооружения постоянно требовали изменений в уставном деле. В середине XIX века появляется серия новых уставных документов. Так, в процессе проведения военных реформ 60 -70-х годов появился «Воинский устав о гарнизонной службе» (изд. 1884 г.). Отдельные его положения, конечно с переработкой, используются и ныне в Уставе гарнизонной и караульной служб.Стремление к унификации всего внутреннего распорядка в войсках привело к созданию в 1902 году «Устава внутренней службы», который был един для всей армии. В 1910 году он перерабатывается с учетом опыта русско-японской войны.Для поддержания воинской дисциплины в русской армии на протяжении длительного времени складывалась система поощрений и наказаний. Причем наказаниям подчас отдавалось предпочтение. За воинские проступки и преступления применялись телесные наказания (публичное битье кнутом), заключение в тюрьму и смертная казнь. Документом, регламентирующим наказания, являлись статьи «Соборного уложения» 1640 года. В регулярной армии Петра I роль дисциплинарного устава выполнял «Артикул воинский с кратким толкованием». По этому артикулу русская армия жила почти 100 лет. Первый же Дисциплинарный устав был издан в 1869 году, он просуществовал вплоть до 1917 года. Таким образом, развитие уставов в русской армии прошло длительный и сложный путь. В итоге этого процесса и были созданы самостоятельные общевоинские уставы, регулирующие отдельные большие отрасли службы. После октября 1917 года Наркоматом по военным делам было дано указание пользоваться лишь теми статьями и пунктами прежних уставов, которые не противоречили духу организации рабоче-крестьянской армии. Так, в июле 1918 года Главный военный штаб утвердил и разослал в войска «Сведения из уставов Дисциплинарного, Внутренней и Гарнизонной служб». Но для установления твердого внутреннего порядка, поддержания дисциплины и организованности следовало разработать сами уставы. Первым сводом основных прав, обязанностей и норм поведения воинов РККА явилась служебная «Книжка красноармейца». Были переработаны и утверждены в конце 1918 года уставы внутренней и гарнизонной служб РККА, а в начале 1919 года - дисциплинарный устав. Строевой пехотный устав введен в действие в 1920 году. В период между гражданской и Великой Отечественной войнами уставы издавались дважды. Первая их переработка (1924 -1925 гг.) была вызвана переходом страны на мирное положение, массовой демобилизацией и организационной перестройкой РККА в связи с проведением военной реформы. Вторая (1936 - 1940 гг.) продиктована принятием в 1936 году новой Конституции, переходом от смешанной системы к единому кадровому принципу строительства Советских Вооруженных Сил, оснащением армии и флота новым вооружением и изменениями организационно-штатной структуры войск. Во время Великой Отечественной войны общевоинские уставы не перерабатывались. Дополненные рядом новых положений, вызванных боевой обстановкой, они выдержали военное испытание. Уставы, принятые в первые пять послевоенных лет, должны были укрепить внутренний порядок Вооруженных Сил и их боеготовность в условиях мирного времени, массовой демобилизации военнослужащих. Существенные дополнения и изменения были внесены в общевоинские уставы в 50-х годах вследствие коренных изменений в области вооружения, боевой техники и появления ракетно-ядерного оружия. На рубеже 70-х годов с учетом развития военного дела были введены в действие новые общевоинские уставы, по которым Советские Вооруженные Силы жили до 1991 года. В настоящее время действуют Общевоинские уставы Вооруженных Сил РФ, утвержденные Указом Президента Российской Федерации от 14 декабря 1993 года (с изменениями, внесёнными Указом Президента РФ № 1495 от 10.11.07. и вступившие в силу с 1.01.08.) Строевой устав Вооруженных Сил Российской Федерации введен в действие приказом министра обороны РФ 11.03.06. № 111. Таким образом, Вооруженные Силы РФ имеют необходимую правовую базу для поддержания боевой готовности, обучения и воспитания личного состава. Как только молодой воин вступает на территорию воинской части, он тут же сталкивается с уставными требованиями. Общевоинские уставы представляют собой свод правил и норм военной службы.

2.6.2. Общие положения и внесённые изменения в редакцию.

Общевоинские уставы - это нормативно-правовые акты, которые регламентируют жизнь и быт военнослужащих, их взаимоотношения между собой и повседневную деятельность. Устав внутренней службы, дисциплинарный устав, устав гарнизонной и караульной служб в соответствии с ФЗ «Об обороне» утверждены Указом Президента РФ - Верховного Главнокомандующего ВС РФ 14 декабря 1993 г. и имеют силу законов (с изменениями, внесёнными Указом Президента РФ № 1495 от 10.11.07. и вступившие в силу с 1.01.08.) Строевой устав ВС РФ введен в действие приказом министра обороны РФ 11.03.06. № 111.

2.6.1.1.Устав внутренней службы ВС РФ определяет права и обязанности военнослужащих ВС РФ и взаимоотношения между ними, обязанности основных должностных лиц полка и его подразделений, а также правила внутреннего порядка. Настоящим Уставом руководствуются военнослужащие органов военного управления, воинских частей, кораблей, предприятий, организаций ВС РФ, в том числе военных образовательных учреждений профессионального образования МО РФ (далее - воинские части), и лица гражданского персонала ВС РФ, замещающие воинские должности. Положения Устава, в том числе обязанности основных должностных лиц полка и его подразделений, в равной степени относятся к военнослужащим всех воинских частей и подразделений. Обязанности должностных лиц, не указанных в Уставе, определяются соответствующими положениями, наставлениями, инструкциями и руководствами. Действие настоящего Устава распространяется на военнослужащих других войск, воинских формирований, органов и воинских подразделений федеральной противопожарной службы, а также на граждан, призванных на военные сборы (далее - военнослужащие). На кораблях внутренняя служба и обязанности должностных лиц дополнительно определяются Корабельным

уставом ВМФ. В мирное и военное время на занятиях и учениях по обучению военнослужащих действиям в бою, а также в ходе выполнения задач в условиях чрезвычайного положения или вооруженных конфликтов внутренняя служба определяется боевыми уставами, наставлениями по обеспечению боевых действий, а также настоящим Уставом.

2.6.2.2. Дисциплинарный Устав ВС РФ определяет сущность воинской дисциплины, обязанности военнослужащих по ее соблюдению, виды поощрений и дисциплинарных взысканий, права командиров (начальников) по их применению, а также порядок подачи и рассмотрения обращений (предложений, заявлений и жалоб). Дисциплинарным уставом руководствуются военнослужащие органов военного управления, воинских частей, кораблей, предприятий, организаций ВС РФ, в том числе военных образовательных учреждений профессионального образования МО РФ (далее - воинские части). Действие Дисциплинарного устава распространяется на военнослужащих других войск, воинских формирований, органов и воинских подразделений федеральной противопожарной службы, а также на граждан, призванных на военные сборы (далее - военнослужащие). Положениями Дисциплинарного устава во взаимоотношениях с военнослужащими руководствуются лица гражданского персонала, замещающие воинские должности. В новой редакции ДУ ВС РФ командиры лишены права арестовывать подчиненных. Зато им разрешено задержать военнослужащего на срок не более 48 часов. Все меры пресечения (задержание, отстранение от должности, прекращение увольнения и пр.) описаны в специальном приложении; отменен наряд вне очереди как вид дисциплинарного взыскания для солдат и матросов. Появились новые взыскания: сокращение отпуска, лишение звания ефрейтора; командир стал нести ответственность за проступки подчиненных – в случае, если он скрыл правонарушение; введена дисциплинарная ответственность за нарушение норм международного гуманитарного права.

2.6.2.3. Устав гарнизонной и караульной службы ВС РФ определяет предназначение, порядок организации и несения гарнизонной и караульной служб, права и обязанности должностных лиц гарнизона и военнослужащих, несущих эти службы, а также регламентирует проведение гарнизонных мероприятий с участием войск. Настоящим Уставом руководствуются военнослужащие органов военного управления, воинских частей, кораблей, предприятий, организаций ВС РФ, в том числе военных образовательных учреждений профессионального образования МО РФ (далее - воинские части), и лица гражданского персонала ВС РФ, замещающие воинские должности. Действие настоящего Устава распространяется на военнослужащих других войск, воинских формирований, органов и воинских подразделений федеральной противопожарной службы, а также граждан, призванных на военные сборы (далее - военнослужащие). В новой редакции УГ и КС караульные не несут ответственности за моральный, физический или имущественный вред, причиненный нарушителю; применение часовым оружия не должно наносить вред «третьим лицам»; введен подраздел «Участие войск в антитеррористической деятельности»; на гауптвахте вместо часовых с оружием введены контролеры без оружия; приложение «О гауптвахте» приведено в соответствие с Уголовно-исполнительным кодексом и другими законами: включены гарантии защиты от пыток и насилия, появился раздел «Применение физической силы и специальных средств».

2.6.2.4. Строевой устав ВС РФ определяет строевые приемы и движения без оружия и с оружием, строи подразделений и воинских частей в пешем порядке и на машинах, порядок выполнения воинского приветствия, проведение строевого смотра, положение Боевого Знамени воинской части в строю, порядок его выноса и относа, обязанности военнослужащих перед построением в строю и требования к их строевому обучению, а также на поле боя и действия при внезапном нападении противника. Строевым уставом руководствуются все воинские части, корабли, штабы, управления, учреждения, предприятия, организации и военные образовательные учреждения профессионального образования ВС РФ.

«Военная мысль» № 7.2006 г. (стр. 52-63)

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

ЭВОЛЮЦИЯ УСТАВОТВОРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В АРМИИ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА ДО 1917 ГОДА

Полковник Ю.Г. ШУШКАНОВ

Генерал-лейтенант в отставке С.А. БОГДАНОВ, доктор военных наук, профессор

ИСТОРИЯ развития государств показывает, что с появлением армий стоящие во главе их военачальники вынуждены были проводить большую разноплановую работу по разработке воинских нормативно-правовых документов, в которых отражались бы вопросы организации, несения военной службы, структура армий и первоначальные формы прохождения службы. С развитием государств развивались и армии, а как следствие этого процесса - воинские уставные документы. Обращаясь к истории Российского государства, и в частности к истории развития уставотворческой деятельности руководителей русской армии, российские ученые пришли к выводу, что эта деятельность прошла три основных этапа - зарождения, становления и развития.

Авторы, анализируя рассматриваемую проблему, планируют раскрыть особенности данной деятельности в России на протяжении исторических периодов в следующих публикациях журнала «Военная Мысль»: «При становлении и развитии русского государства до 1917 года»; «В годы Гражданской войны и в межвоенный период в России (1918-1941)»; «Развитие уставных документов в годы Великой Отечественной войны (1941-1945)»; «Формирование системы нормативно-уставных документов в послевоенный период (1946-1989)»; «Разработка уставных документов ВС Российской Федерации на современном этапе».

Первый этап - этап зарождения (1550-1647). Первые дошедшие до нас уставные документы русской армии относятся к XVI веку. По мере возникновения и укрепления русского централизованного государства и формирования основ регулярной армии, преобразований военной системы России в ходе военных реформ Ивана IV (1550-1570) во второй половине XVI века на Руси появляются первые общерусские собрания правил и положений, именуемые позже уставами, как неотъемлемый признак самой регулярности армии. Одним из первых таких печатных документов в Русском государстве были «Уложения о военной службе», введенные царем Иваном IV (Грозным) в 1556 году. Основу их содержания составляли мысли и предложения по государственному, в том числе военному, устройству России опытного воина и широко мыслящего патриота И.С. Пересветова, изложенные им в своих сочинениях. «Не мочно царю царства без грозы (сильной власти) держати» - так высказывался Пересветов. Он предлагал выдвигать на командные должности людей не по происхождению, а по талантам, обладающих «великими мудростями воинскими». В его предложениях содержались глубокие мысли по охране границ Русского государства и проведению активной внешней политики.

В «Уложениях » была упорядочена организация и военная служба поместного войска, «избранной тысячи» и стрелецкого войска. Самостоятельным родом войск определялась артиллерия. Устанавливались две формы прохождения службы - «по отечеству» (по происхождению) и «по прибору» (по призыву), а также порядок прохождения службы «по отечеству».

Первым печатным русским воинским уставом, дошедшим до нашего времени, стал устав, составленный одним из талантливых военачальников XVI века воеводой сторожевой и станичной службы князем М.И. Воротынским, который был членом так называемой «избранной рады» - небольшого круга приближенных к царю лиц. Первый воинский устав русской армии создавался в сложных условиях. В 1570 году на подступах к Рязани и Кашире с большим трудом и потерями было остановлено нашествие пятидесятитысячной крымской орды. Михаил Воротынский в то время находился в Серпухове. Туда же с большим войском прибыл и сам Иван Грозный. Был отложен уже подготовленный поход на Ревель для битвы со шведскими викингами, так как станичники доложили, что крымский хан с большим войском движется к Украине. Однако татары не появлялись, более того, сторожевые казаки, посланные на разведку, не обнаружили даже следов крымской конницы.

В Серпухове собрался военный совет, который пришел к выводу, что сторожевая служба явно не справилась со своей задачей, вследствие чего русское войско бесцельно простояло, вместо того чтобы воевать на западной границе со шведами. Реорганизация сторожевой службы была поручена опытному воеводе, руководителю всей обороны «крымской Украины» князю Михаилу Воротынскому. Ему предстояло создать важнейший документ - первый русский устав сторожевой и пограничной службы. М.И. Воротынский начал с изучения документов Разрядного приказа, касающихся пограничной службы на южной границе. Затем в Разрядный приказ были вызваны из «крымской Украины» бывалые служилые люди, в том числе и те, кто давно оставил воинскую службу, но обладал боевым опытом. Кроме того, на совещание были вызваны пограничные воеводы и начальники сторожей.

В начале 1571 года весь состав Разрядного приказа съехался в Москву. После полуторамесячной напряженной работы 16 февраля 1571 года был одобрен и принят «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе», который по существу явился первым уставом сторожевой и станичной службы России. В первом русском воинском уставе были определены: задачи и основные принципы сторожевой и станичной службы; организация ее несения и способы действия сторож (сторожевых наблюдательных постов) и станиц (небольших конных отрядов) при обнаружении противника; устройство и расположение сторожевых застав и порядок смены сторож и станичников. «Приговор» рекомендовал проявлять личную инициативу в службе, требовал соблюдения строжайшей дисциплины. В нем определялось, что боевые качества русских войск зависят главным образом от боевой выучки и упор делался на боевую подготовку в отличие от наемных иностранных армий, где больше занимались строевой выучкой (муштрой). Следует особо подчеркнуть, что «Приговор» сыграл большую роль в повышении боеспособности русского войска, отражении агрессии и защите Руси от разорения.

Первые навыки российской уставотворческой деятельности получили свое дальнейшее развитие при разработке последующих уставов. В 1607 году появился (был дополнен в 1621 году) первый русский боевой устав - «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки», составленный дьяком Посольского приказа Онисимом Михайловым (Родишевским) на основе иностранных военных книг и опыта русского войска XVI - начала XVII века. Этот труд, обобщавший опыт боевого применения артиллерии, явился первым русским уставным документом по артиллерии.

В связи с созданием полков «нового строя» - солдатских и рейторских - в середине XVII века появилась необходимость подготовки соответствующих документов, регламентирующих их повседневную и боевую деятельность. В 1647 году была издана первая русская печатная военная книга - устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», где излагался порядок совместных действий мушкетеров и копейщиков, организация походного движения войск, расположения войск лагерем и сторожевого охранения. Автор этого труда неизвестен. Ценность нового устава заключалась в том, что он раскрывал общие положения военного искусства того времени и имел хорошо выполненные иллюстрации, которые помогали усвоить его содержание даже неграмотным. Это было новым шагом в уставотворческой деятельности русских военных теоретиков. Новшеством также явилось широкое тиражирование (печатание) уставов.

Видимо, следует отметить, что уже на первом этапе - этапе зарождения уставотворческой деятельности в России просматриваются некоторые ее особенности. Обращает на себя внимание то, что авторами первых уставных документов были передовые, авторитетные, мыслящие, знающие военное дело, преданные государству люди. Перед созданием устава тщательно изучались существующие руководящие документы. Для улучшения содержания документа проводились совещания специалистов в этой области, а ключевые положения устава проверялись на практике. Разрабатывая уставные положения, авторы исходили из интересов защиты Российского государства и учитывали его особенности. Уставные документы вводились в действие исключительно указами царя.

Второй этап - этап становления (1695-1797) уставотворчества в государстве Российском неразрывно связан с военными реформами Петра I и характеризуется дальнейшим развитием уставных документов, включающим в себя два периода. Первый период (1695-1760) - явился толчком к дальнейшему совершенствованию русских уставов, определяющим начало создания качественно новой регулярной армии и, прежде всего, флота. Появляются: новая однотипная организация армии (полки, бригады, дивизии), новое вооружение всех родов войск (пехоты, кавалерии, артиллерии); создаются инженерные войска (минерные роты, инженерные и понтонные команды); происходит централизация военного управления; создаются полевые штабы; в состав пехотных и кавалерийских полков вводится штатная полковая артиллерия, а полевая артиллерия объединяется в крупные батареи; применяются согласованные действия сухопутной армии и галерного флота; большое внимание уделяется воинской дисциплине и порядку; разрабатывается принципиально новая система боевой подготовки войск. Все эти нововведения не могли не найти своего отражения в разработке новых уставных документов.

Первым уставным документом Петровской эпохи стали «34 статьи артикульных» - первый русский военно-морской устав, который явился итогом неудачных азовских походов (1695-1696). В этом документе была сделана попытка установить единую тактику и способы действия флота в морском сражении. Изучение и обобщение опыта применения русской армии в конце XVII века было возложено на генерала А.М. Головина, который представил царю свои предложения по строевой и тактической подготовке. Для изучения опыта иностранных армий и их уставов за границу был направлен майор Преображенского полка А.А. Вейде, представивший Петру I в 1698 году свои соображения по вопросам необходимости учета иностранного опыта в боевой подготовке русской армии. Доклад А.А. Вейде, вошедший в историю под названием «Устав Вейде 1698 года», сыграл в целом положительную роль в повышении боеспособности русских полков и подготовке последующих государственных законодательных актов, регламентирующих военную службу.

Динамичное развитие в первой четверти XVIII века вооружения, военного искусства и усложнение боевых действий потребовали разработки ряда новых уставов, являвшихся по своей сути боевыми документами, определяющими основные направления подготовки и ведения вооруженной борьбы. В конце 1700 года при личном участии Петра I был разработан устав, названный им «Краткое обыкновенное учение». Положения устава свидетельствовали о том, что развитие тактики русской армии пошло по самостоятельному пути. В уставе были отражены исходные положения тактики регулярной армии России, требования по подготовке солдата к бою огнем, штыком и гранатой. Для регулярной конницы в 1701 году был составлен кавалерийский устав - «Учение драгунское». Данный устав в научно-содержательном плане подчеркивал военную компетентность Петра I и его сподвижников Б.П. Шереметева, А.Д. Меншикова, готовивших этот документ.

В 1709 году войска получили инструкцию «Учреждение к бою по настоящему времени». Новым шагом в развитии воинских (боевых) уставов стала инструкция по тактике действий полевой армии «Для военной битвы правила», введенная в 1713 году. Ценность ее заключалась в том, что в ней впервые был обобщен опыт тактического взаимодействия пехоты, драгунской кавалерии и артиллерии и обоснована необходимость проведения контрманевра против флангового маневра противника. Наиболее активная уставотворческая деятельность пришлась на начало XVIII века. Появились уставы, разработанные на основе опыта русской армии в прошлых войнах, особенно в Северной войне (1700-1721). В 1706 году А.Д. Меншиковым был утвержден «Артикул краткий» - инструкция для обучения драгун боевому искусству. Кроме новой тактики на поле боя в «Артикуле» говорилось и о поведении русских солдат на территории противника. За насилие над мирным населением и мародерство предусматривалась смертная казнь. Новым в уставе были положения о воспитании у солдат чувства патриотизма, ответственности за выполнение присяги.

В 1714 году был утвержден артикул, который регламентировал деятельность военно-полевых судов, определял их состав и принципы комплектования. Положения данного артикула вошли впоследствии в «Устав воинский» и «Морской устав». В 1716 году под руководством Петра I был издан первый для регулярной русской армии «Устав воинский», а в 1720 году - «Морской устав». Многое в них было написано лично Петром I. Эти два устава на многие годы вперед предопределили развитие русского военного искусства. В «Уставе воинском» содержались основные принципы и способы организации и ведения боевых действий сухопутными войсками. Особенностью разработки было и то, что устав вобрал в себя все ранее отданные частные предписания и указания по воинскому обучению и организации армии, включая «Петра I Великого, Российского самодержца, собственноручно для военной битвы правила» 1713 года. Этот устав стал единым документом, охватывающим все стороны жизни и деятельности войск. В «Морской устав» вошли основные военно-теоретические положения «34 статей артикульных». В нем излагались организация, принципы строительства русского флота, способы ведения им боевых действий с учетом иностранного опыта, передовые для своего времени методы обучения и воспитания личного состава.

«О значении уставов и наставлений, изданных Петром I, - писал известный советский историк Л.Г. Бескровный, - говорит тот факт, что ими в русской армии руководствовались на протяжении всего XVIII века, а «Уставом воинским» - и до Отечественной войны 1812». Среди многих факторов, объясняющих долговечность этого устава Петра I, следует назвать и особенности как содержания, так и процесса его разработки. Добротность содержания во многом объяснялась тем, что большинство включенных в него положений прошло проверку практикой войны. Немаловажное значение имело и то, что многие разделы устава были отредактированы, а некоторые даже собственноручно написаны самим Петром I, опытным в военном деле человеком. В уставе была сделана попытка охватить все сферы армейской жизни. Для своего времени он был передовым уставом, который привел способы ведения боя и полевой службы русской армии в соответствие с требованиями войн того времени, вооружением войск и обученностью личного состава.

После смерти Петра I судьба государства и армии оказалась в руках временщиков. Это отразилось и на содержании уставов, которые стали развиваться в направлении внешней красоты построений и внешнего вида учений, подражая западноевропейскому развитию военной мысли. В то же время именно тогда в России появились первые государственные органы (комиссии), которым было поручено заниматься разработкой и внедрением уставов.

Императрица Анна Иоанновна указом от 9 июня 1730 года учредила комиссию для пересмотра штатов армий, выработки строевого устава и правил инспекторских смотров, указав основные направления деятельности комиссии в специальной программе. Свою работу комиссия начала со сбора справок из Военной коллегии (прообраз Военного министерства) о всех переменах, происшедших после издания «Устава воинского» 1716 года. Строевые уставы того времени утверждали плац-парадность, «ружистику», муштровку с прихлопыванием и пристукиванием ружьем и другими бесполезными и даже вредными приемами. Вместе с тем никаких следов утверждения этих документов высочайшей властью не имеется.

Восстановление петровских порядков в армии началось с воцарением на престоле дочери Петра I Елизаветы. 19 сентября 1754 года Высочайшим указом при Военной коллегии была учреждена комиссия по разработке уставов. Для ускорения хода ее работы Сенат время от времени издавал указы, в том числе и о предоставлении ежемесячных рапортов об исполненных работах. В комиссии существовала определенная специализация: одни офицеры занимались «сочинением воинского устава», другие «сочиняли все принадлежности до артиллерии», третьи - «по инженерному корпусу». Были подготовлены новые строевые уставы и представлены на утверждение императрицы помимо комиссии. 15 декабря 1755 года они были обнародованы. Пехотный устав носил название «Описание пехотного полкового строю», кавалерийский - «Экзерция и учреждение строев и всяких церемониалов регулярной кавалерии». Уставы охватывали все стороны строевого обучения войск, но все же в них еще ощущалось влияние прусских взглядов на тактику и строевое обучение войск.

В 1756 году генерал-фельдцейхмейстер П.И. Шувалов издал артиллерийский устав под названием «О произведении экзерции при пушках осадной артиллерии с принадлежащими приемами. Учреждение о произведении скорострельной пальбы из 16 (и 24) пушек по порядку». В нем были подробно описаны действия орудийных расчетов при подготовке орудия к выстрелу и управление огнем нескольких орудий. Вместе с тем следов утверждения его высочайшей властью не обнаружено, и лишь с определенной оговоркой этот документ можно считать уставом.

К основным характерным чертам уставотворческой деятельности первого периода добавились новые. Например, прежде чем быть включенными в устав, его основные положения проходили проверку практикой войны в форме инструкций, указаний, отдельных правил и т. д. Наметилась также тенденция сделать содержание устава охватывающим все основные сферы армейской жизни, что делало его удобным в обращении. Характерно также то, что устав не только рассматривался и утверждался царем, но и разрабатывался при его непосредственном и активном участии.

Второй период (1763-1797) уставотворческой деятельности в России - это продолжение развития уставных документов в русской армии. Среди достойных последователей Петра I в деле укрепления русской армии, ярких представителей русской военной мысли XVIII века, проявивших себя в разработке новых уставных документов, - великие русские полководцы П.А. Румянцев и А.В. Суворов. В 1763 году Военная комиссия приняла новые строевые уставы и уставы для различных родов войск. В том же году А.В. Суворов, вступив в командование Суздальским полком, разрабатывает программу обучения войск, получившую название «Полковое учреждение» , которое датируется февралем 1765 года. Подлинник этого уставного документа не сохранился, а его рукописная копия была обнаружена в 1938 году и опубликована в 1949-м.

На основе обобщения опыта Семилетней войны (1756-1763) в данном уставном документе изложены передовые для того времени требования к уровню строевой и тактической подготовки войск, направленные на реализацию принципа «учить войска тому, что необходимо на войне». Особое внимание обращалось на необходимость глубокого знания положений, изложенных в этом документе, позволяющих правильно усвоить общие требования и конкретные обязанности каждого должностного лица. Важнейшим средством формирования хорошего солдата, указывал А.В. Суворов, является «его искусство в экзерции», т. е. в обучении. А.В. Суворов стремился делать строевую подготовку более целенаправленной, избегать сложных построений и перестроений, отрабатывать элементы, понятные каждому солдату. Он требовал от офицеров и унтер-офицеров знать и уметь показать приемы, непрерывно повторять их, чтобы «выученное не забывалось». В «Полковом учреждении» проводилась также идея об ограничении связи строевой и тактической подготовки, необходимости в совершенстве владеть искусством ведения боя.

Вне всякого сомнения, значение «Полкового учреждения» состояло в том, что в нем возрождались и развивались передовые принципы обучения и воспитания войск, заложенные в русской армии Петром I. В этой программе теория обучения войск соединялась с практическим опытом командования полком, большое внимание уделялось вопросам воспитания солдат, поддержания железной дисциплины и беспрекословного исполнения приказов. В основе подготовки войск лежало убеждение, что человек является решающим фактором победы. Войска обучались тому, что необходимо на войне, а от солдат требовались национальное самосознание, смелость, инициативные и искусные действия.

Написанные в последующие годы П.А. Румянцевым «Обряд службы» (1770), принятый в качестве устава русской армии до конца царствования Екатерины II, и «Мысли по уставу воинской части» (1777), а также суворовская «Наука побеждать» (1795-1797) служат еще одним примером авторского уставотворчества. В них были сведены в общие положения относительно строя, полевой и сторожевой службы. Они своеобразны и примечательны еще и потому, что содержат предельно простые, образные, понятные каждому солдату положения, подлинно необходимые для боя, учитывающие национальные особенности армии и психологию воина. Их ценность заключалась не только в содержательной, но и оформительской стороне. Необходимо также отметить, что два вышеназванных неофициальных труда А.В. Суворова, а также переводные работы зарубежных авторов («Наставление о военном искусстве к своим генералам его величества короля прусского») считаются прообразом первого наставления как уставного документа.

В целом в уставных документах этого периода развития уставотворческой деятельности получили свое дальнейшее развитие и принципы военного искусства. Оборона стала активной, она сопровождалась переходом в контратаки, использованием холодного оружия. Наступление предусматривалось с использованием массированных колонн, впереди которых действовали егеря (цепь стрелков); разгром противника завершался его преследованием, поскольку, как говорил А.В. Суворов, «недорубленный лес вырастает». Оборона применялась при определенных обстоятельствах в интересах сохранения войск от ударов превосходящих сил противника в целях создания выгодных условий для решительного наступления. Предусматривалось также и преднамеренное отступление.

Годы правления Павла I, несмотря на продолжавшуюся уставотворческую деятельность, принципиально нового в уставы не внесли, а наоборот, остановили их развитие. В результате этого румянцевские и суворовские уставные принципы и положения активно начали изгоняться из армии как вредные и крамольные.

Как следствие этого изданные в 1795-1797 годах «Воинский устав о полевой пехотной службе», «Устав о полевой кавалерийской службе», «Устав о полевой гусарской службе», а также «Правило о службе кавалерийской» в большей мере представляли собой политические документы и были проникнуты духом уставов Пруссии, армия которой в то время отражала наиболее реакционную политическую систему. В этот период наиболее ярко проявилась такая черта уставотворческой деятельности, как подражание западноевропейской практике, порой без учета национальных особенностей.

Однако Отечественная война 1812 года вынудила вновь обратить внимание на те вопросы, которые необходимы на войне, заняться обобщением ее боевого опыта. Начался очередной, третий этап (1800-1916) - этап дальнейшего развития на данном историческом этапе уставных документов, включающий в себя три наиболее значимых периода активной уставотворческой деятельности.

Начало первого периода (1800-1820) характеризуется спадом уставотворческой деятельности. Ранее разработанные прогрессивные уставы император Павел I отменил, предписал ввести в действие вновь изданные уставы. В их составлении не принимал участия ни один из известных военачальников и государственных заслуженных деятелей. С 1801 до 1805 года были переизданы три устава - один пехотный и два о конной службе. Павловские уставы дополнялись всего лишь переизданием Устава воинского 1716 года для руководства по ряду вопросов полевой и гарнизонной службы войск. В 1811 году был издан усовершенствованный «Воинский устав о пехотной службе». Переработка всех остальных уставов была прервана Отечественной войной 1812 года.

Результаты военных действий заставили уточнить предвоенные уставные положения по действиям родов войск. Были уточнены, утверждены и разосланы в войска как официальный уставной документ «Общие правила для артиллерии в полевом сражении», составленные накануне войны генералом Кутайсовым. Многие предложения по действиям войск на поле боя, проверенные в ходе Отечественной войны 1812 года, составили основное содержание «Воинского устава о пехотной службе» 1813 года. В этот период наряду с уставами становятся официальными документами и наставления: «Наставления господам офицерам в день сражения», «Наставления по ведению боя пехотой», «Наставления по проведению занятий в кавалерии», «Наставления по обучению личного состава гимнастике», «Наставления по инженерному делу пехоты» и др.

В ходе работы над новыми уставами учитывались и обобщались постановления и инструкции, изданные главнокомандующими первой и второй русских армий. В этой работе участвовали генерал-инспектор по инженерной части великий князь Николай Павлович и генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Павлович. В результате совместных усилий в 1816 году «Воинский устав о пехотной службе» был дополнен «Батальонным учением», а в 1820 году была издана и разослана в войска вторая часть устава, заключавшая «Линейное учение».

Изданные уставы, обобщающие опыт боевых действий с наполеоновской армией, значительно улучшили и упорядочили боевую подготовку российских войск. Постепенно складывалась и совершенствовалась отечественная практика уставотворческой деятельности, которая стала включать в себя следующие составные части: максимальное использование предшествующих уставных наработок; уточнение их положений с учетом опыта новых войн, развития средств вооруженной борьбы и военного искусства; активное внедрение в боевую практику и обучение войск авторских разработок, целесообразность и полезность которых была очевидной.

Второй период (1828-1904) уставотворческой деятельности в России приходится в основном на период русско-турецких войн XIX века. После Русско-турецкой войны 1828-1829 годов были усовершенствованы вопросы управления войсками, организации взаимодействия сухопутных сил с ВМФ, уточнен порядок борьбы за крепости, ведения полевого боя, а также получили развитие элементы операции. Творческое использование передового отечественного опыта организации, управления, жизни и быта войск и использование опыта иностранных армий, их уставов и наставлений позволили создать в 1831 году более совершенный «Устав полевой службы», дополненный в 1846 году. Утвержденный в 1855 году «Устав о строевой пехотной службе» сохранил основные положения устава 1831 года, а также учел опыт Крымской войны (1853-1856), допускавший для войск россыпной строй и цепь, необходимость которых стала очевидной.

Поражение России в Крымской войне подтолкнуло к проведению в армии и на флоте военных реформ 1860-1870 годов. После Крымской войны все страны перешли к строительству паровых броненосных кораблей и миноносцев. Изменения материально-технической базы русского флота вызвало зарождение и развитие новой тактики ведения морского боя, и как следствие, появление новых уставных трудов «Новые основания пароходной тактики» (1863) и «Рассуждения по вопросам морской тактики». В этих документах впервые предусматривалось ведение боевых действий на море независимо от сезонных условий, их большая продолжительность и тесная взаимосвязь с боевыми действиями на суше, устанавливался порядок применения морских десантов.

В «Уставах полевой службы» (1868 и 1876), «Уставе кавалерийской службы» (1870), «Пехотном уставе» (1875) были увеличены нормативы удаления от противника при развертывании войск, изложены основы позиционной обороны. Именно проведенные военные реформы, в том числе и новые положения, закрепленные в уставных документах, позволили одержать русской армии решающую победу в Русско-турецкой войне (1877-1878).

В «Уставе полевой службы» (1881), «Артиллерийском уставе» (1884), «Пехотном уставе» (1889) получил отражение опыт Франко-прусской (1870-1871) и Русско-турецкой (1877-1878) войн по вопросам активных наступательных действий, взаимодействия родов войск, проявления инициативы в бою и др. Была закреплена практика постановки нескольких стратегических целей и ведения военных действий на нескольких операционных направлениях, произошел окончательный отказ от глубоких построений боевых порядков и была утверждена новая форма боевого порядка - стрелковая цепь, особое внимание уделялось организации взаимодействия пехоты с артиллерией. Получили дальнейшее развитие вопросы использования железных дорог для перевозок войск, применения телеграфа и полевых телефонов для управления войсками, новых инженерных средств для ведения военных действий. Впервые были закреплены способы и порядок преодоления войсками водных преград и горных хребтов.

В 1874 году был принят новый «Устав о воинской повинности», в котором рекрутская повинность заменялась воинской повинностью. Положения данного устава устанавливали возрастной ценз и сроки прохождения военной службы, порядок выхода и пребывания в запасе и другие вопросы, позволяющие обеспечивать планомерное пополнение вооруженных сил в мирное и военное время, а также развернуть массовую армию в случае войны. «Устав полевой службы» (1890, 1901 и 1904) в основном закреплял, уточнял и конкретизировал отдельные положения предыдущего устава, и глобальных новшеств в него не вносилось.

Третьим периодом (1905-1916) уставотворческой деятельности в русской армии следует считать годы Русско-японской и Первой мировой войн. Русско-японская война (1904-1905) выявила серьезные недостатки в вопросах военного строительства. Прежде всего было реорганизовано центральное военное управление вооруженными силами, сокращены сроки действительной военной службы, упразднены слабые в боевом отношении резервные и крепостные войска, в штат пехотной дивизии введена артиллерийская бригада, созданы корпусная и полевая тяжелая артиллерия, усилены инженерные, железнодорожные войска, войска связи, введена территориальная система комплектования, созданы корпусные, дивизионные и полковые районы пополнения.

После проведенных преобразований положения «Устава полевой службы» (1904) и других уставных документов уже не в полной мере отвечали требованиям времени. Однако разработка нового Полевого устава в России затянулась. Именно для этого периода уставотворчества, как никогда, была характерна общая техническая отсталость России и, как следствие, частая смена основных взглядов на формы и способы применения войск, крайняя нерешительность и недостаточная профессиональная подготовка военного руководства при принятии ключевых уставных положений, неоднократная смена комиссии по подготовке устава и другие негативные факторы. Плачевные результаты Русско-японской войны показали насущную потребность переработки большинства боевых уставов, инструкций и наставлений. В 1907 году было издано «Наставление по обучению штыковому бою», в 1908 году - Устав строевой службы; составлены наставления для окопного дела; переработано и согласовано со строевым уставом наставление для обучения войск стрельбе. Лишь через шесть лет, в 1911 году, вышел проект, а после его утверждения и доработки в апреле 1912 года вышел «Устав полевой службы».

«Устав полевой службы» 1912 года вобрал в себя положения аналогичного устава и наставления для действий в бою отрядов из всех родов оружия 1904 года, а также отразил основные положения по тактике общевойскового боя с учетом Русско-японской войны (1904-1905) и теоретических наработок начала XX века. Главное место в уставе занимал раздел «Действия в бою частей (отрядов) из всех родов войск». Решающая роль отводилась наступательному бою. «Наилучшим способом достижения поставленной цели, - отмечалось в уставе, - служат действия наступательные. Только эти действия дают возможность захватить почин в свои руки и заставить неприятеля делать то, что мы желаем». В то же время устав не отрицал значения обороны, которая должна применяться, «когда поставленная цель не может быть достигнута наступлением». Устав придавал большое значение взаимодействию войск, в нем отражались вопросы управления войсками. Кроме данного устава в период с 1909 по 1912 год были разработаны и приняты остальные новые уставы.

К началу Первой мировой войны был разработан проект «Наставления по боевой деятельности высших соединений флота» (1914). В нем закреплялись основные положения военно-морской теории, подробно излагались виды боевых действий флота, определялись основные классы кораблей, их боевое предназначение, порядок применения, освещались многие другие вопросы.

Первая мировая война поставила перед теорией новые проблемы, пути решения которых надо было искать. Шло активное обобщение опыта боевых действий. Для руководства штабам фронтов и армий адресовались, например, такие документы, как «Записка по поводу выполнения операций на Юго-Западном фронте в декабре 1915 г., Северном и Западном - в марте 1916 г.», «Разбор организации прорыва неприятельской позиции в направлении на Митаву в декабре 1916 г.», «Наставление для борьбы с неприятельскими сухопутными броненосцами», «Наставление для противогазовой обороны войск» и др. В 1916 году был переиздан с некоторыми исправлениями и дополнениями с учетом опыта истекшего периода войны «Устав полевой службы» 1912 года. Это был последний устав старой русской армии.

Весьма специфичным для этого периода было изучение и использование уже обобщенного союзниками или противниками иностранного материала для подготовки и обучения войск. В 1916 году при Верховном главнокомандующем начали систематически издавать серию «Иностранные наставления для боя», где излагался боевой опыт союзников. Для изучения этого опыта командировались русские офицеры. В штабах фронтов и центральных управлениях работа по учету опыта иностранных армий, в том числе противника, проводилась и ранее. Характерным для работы по обобщенно боевого опыта и уставной деятельности периода Первой мировой войны было смещение ее акцента, перенос усилий в штабы фронтов и армий, туда, где этот опыт был более необходим. При этом ценились и широко распространялись работы авторов-специалистов. Так, например, «Наставление для борьбы за укрепленные полосы», разработанное подполковником Генерального штаба В. Замбржицким и изданное в 5-й армии, выдержало до 1917 года шесть изданий. Труды подполковника Кирея «Выводы из применения артиллерийских масс при атаке» и «Артиллерия обороны» распространялись в войсках в качестве официального руководства.

Большое значение для дальнейшего развития структуры и содержания уставных документов имело появление в ходе Первой мировой войны новых органов управления войсками, родов войск - артиллерии, авиации, бронетанковых, химических, связи, железнодорожных. Образование новой структуры управления: ставка - фронт (группа армий) - армия создало предпосылки для выделения в военном искусстве самостоятельной составной части - оперативного искусства и, следовательно, создание уставных документов для нового звена управления. В уставных документах впервые определялись полоса наступления фронта (группы армий), глубина и продолжительность операции фронта (группы армий), а также средний темп наступления. Большое развитие получили способы подготовки и ведения операций, встречных сражений, контрударов.

В полевых уставах помимо развития тактики действий пехоты и кавалерии стали рассматриваться действия зенитной и противотанковой артиллерии, а также авиации, бронетанковых, химических, железнодорожных, автомобильных войск и войск связи. Основным способом ведения наступательного боя было определено сочетание фронтального удара с охватом (обходом) одного или обоих флангов противника. При этом боевой порядок стал эшелонироваться, в нем появились новые элементы - штурмовые группы, артиллерия сопровождения и танки. Одновременно расширялось содержание задач по обеспечению действий войск, которое стало включать не только разведку и охранение, но и противовоздушную, противотанковую оборону, противохимическую защиту, инженерное обеспечение и оперативную маскировку. В уставах была закреплена практика отдачи предварительных распоряжений, нашли отражение вопросы организации взаимодействия родов войск при прорыве обороны, порядок проведения рекогносцировки и практика отработки графических документов на картах и схемах.

В уставных документах ВМФ впервые были изложены вопросы применения морской авиации, подводных лодок и торпедного оружия. Кроме того, в связи с изменениями походных и боевых порядков соединений ВМФ и способов ведения морского боя выполнение боевых задач стало рассматриваться не как самостоятельные действия однородных сил флота, а предусматривало привлечение разнородных сил и их тесное взаимодействие. В сущности, Первая мировая война явилась важнейшим этапом в развитии военного искусства и, как следствие, оказала глубокое воздействие на структуру и содержание уставных документов, создала предпосылки для дальнейшего совершенствования системы уставных документов.

Таким образом, для рассматриваемого исторического периода характерным было не только привлечение военных специалистов к разработке уставных документов, но и активное участие на всех этапах их подготовки и ввода в действие главы государства и ученых. Отчетливо обозначилась тенденция преемственности, а также обязательного предварительного апробирования основных положений проектов уставов в ходе повседневной деятельности и военных действий. Все это придавало своеобразие содержанию российских военных уставов. Их отличал учет интересов Российского государства и его особенностей, а также передовой характер, способствующий проявлению инициативы, творчества и воспитанию военнослужащих в духе патриотизма. По мере развития вооруженных сил, образования родов войск, появления новых способов борьбы объем уставотворческой деятельности расширялся. Поэтому наметилась тенденция увеличения количества уставных документов, в том числе по родам войск и служб. Назревала необходимость в разработке системы уставных документов.

Одновременно обозначилась и другая тенденция - сокращение сроков действия уставов. Если в XIX веке уставы русской регулярной армии изменялись (обновлялись) примерно через 20-35 лет, то в начале XX века сроки их действия ограничивались пятью-восемью годами. Основными факторами, обусловливающими необходимость обновления уставов, являлись коренные изменения в средствах и способах вооруженной борьбы, появление новых родов войск, потребность в регламентации их боевой деятельности. В то же время в отдельные периоды уставотворческой деятельности проявился и ряд негативных черт, таких, как подражание иностранной системе обучения войск и ведение ими военных действий порой без учета национальных особенностей; необоснованная частая смена взглядов политического и военного руководства на формы и способы применения войск; крайняя нерешительность и недостаточная профессиональная подготовка военного руководства при принятии ключевых уставных положений; неоднократная смена комиссий по подготовке новых уставных документов.

Епифанов П.П. Первые российские уставы// Сб. статей АН СССР. М.-Л.: 1946. С. 12.

Епифанов П.П. Первые российские уставы. С. 152.

Головин А.М. Первые уставные положения регулярной армии// Поли. собр. законов Российской империи. Собр. 1. Т. 29. Отд. 2. 1834 г. СПб. 1852. С. 180-182.

Устав Вейде// Сб. статей. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1947. С. 170-175.

Меншиков А.Д. Первые уставные положения регулярной армии// Поли. собр. законов Российской империи: Собр. 1. Отд. 1. Т. 30. 1830 г. СПб. 1849. С. 142-146.

Епифанов П.П. Воинский устав Петра Великого// Сб. статей АН СССР. М.-Л. 1947. С. 152.

Бескровный Л.Г. Армия и флот России в начале XX в. М.: Наука, 1986. С. 48.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 2. Отд. 1. Спб., 1830. Т. 41. С. 389.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 2. Отд. 1. Т. 41. С. 458.

Там же. С.511.

Суворов А.В. Полковое учреждение// Сб. статей АН СССР. М.-Л. L947. С. 37.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 2. Отд. 1. Т. 41. С. 452.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 2. Отд. 2. Т. 41. С. 254.

Там же. Собр. 2. Отд. 1. Т. 42. С. 125.

Там же. С. 189.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 2. Отд. 2. Т. 42. С. 118.

Там же. С.311.

Там же. С. 397.

Полное собрание законов Российской империи: Собр. 3. Отд. 1. Т. 29. С. 118.

Епифанов П. П. Военное искусство в новых условиях//Сб. статей АН СССР. М.-Л. 1947. С. 138-145.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте