В учениях и походах. Модернизация линейных кораблей кайзера Конструкция и вооружение

Обзор нового линкора 4 уровня от VoodooKam.
Наконец вышли в свет новые с иголочки линкоры и я сегодня хочу вам рассказать о корабле, который не оставит равнодушным ни одного настоящего линкоровода и заслуживающего того, чтобы остаться навсегда в порту – гордость военно-морского флота Германии Kaiser-класс. Но перед тем, как начать рассказать о нем, необходимо получить общее представление о линкорах четвертого уровня.

С первого взгляда может показаться, что сильных черт у корабля не так уж и много, но при ближайшем рассмотрении каждого из компонентов я могу прийти к выводу о том, что на текущий момент это самый лучший ЛК4 и вот почему.

Выживаемость

В первую очередь хочется отметить чудовищное бронирование нашего дредноута. Он настолько бронирован, что его цитадель можно пробить только чудом. С крепостью Кайзера на 4 уровне может поспорить разве что буханка прошлогоднего чёрствого хлеба, при попытке надкусить который у тебя ломаются зубы вместе с челюстью. У него, прости Господи, 350-мм бронепояс и лютый слоеный пирог из внутренних скосов и бронеплит, не выбиваемые ничем орудийные башни. И при этом невозможно сказать, что он страдает от фугасных снарядов - особенность компоновки позволяет ему «съедать» своими бортовыми башнями фугасы, а сравнительно небольшая надстройка не получает излишнего урона. Лучшая на уровне ПТЗ позволяет нивелировать урон от авиационных и корабельных торпед, а повышенное количество ХП дает возможность как можно дольше существовать в бою. Разработчики не врали, когда обещали хтонические бронированные «танки» в игре. Кайзер полностью оправдывает подобное прозвище. Даже в ближнем бою ему почти невозможно нанести тяжелый урон снарядами меньше 305 мм, а фугасный урон способен навредить лишь случайным пожаром.

Вооружение

Это одновременно сильная и слабая сторона этого корабля. Достоинствами этого корабля можно назвать высокую кучность стрельбы в купе с повышенной скорострельностью. Опытные игроки по достоинству оценят возможность часто и, что немаловажно, метко закладывать полный бортовой залп с этого линкора, а, я напомню, бронирование позволяет светить боками и ничего не бояться. Так же калибр в 305 мм является оптимальным для доминации над кораблями младших классов, таких как крейсера и эсминцы. Первые отлично пробиваются и получают полный урон от ББ, а у вторых, благодаря быстрой перезарядке, имеют меньше времени для сближения на опасную дистанцию торпедирования.
Но одновременно с этим именно вооружение является главным недостатком корабля. Его бронебойные снаряды слишком слабы против линкоров-одноклассников и особенно против линкоров уровнем выше вплоть до беспомощности. Наблюдать за сражением двух инвалидов-Кайзеров может лишь очень стойкий человек (а сейчас такие бои встречаются на 4 уровне почти повсеместно). Одновременно с этим очень сильно мешает возможность бортовых башен стрелять на противоположный борт через корпус. Это конечно хорошо, что бортовая башня теоретически может принять участие в полном бортовом залпе, но на практике углы стрельбы на противоположный борт ничтожно малы и на практике сделать это чрезвычайно сложно, но при этом оперативно переложить орудие на свой борт не выйдет, оно будет двигаться одновременно вместе с кормовыми башнями, что может стать в некоторых ситуациях критическим недостатком корабля.

ПВО и ПМК

Про ПВО можно сказать только одно – она есть. Нет, правда. Корабль, который самолетов в глаза никогда не видел, действительно имеет хорошую группу ПВО на уровне с другой ПВО-баржей Вайомингом, а в некоторых её компонентах даже превосходя, например, в дальней ауре. На практике несмотря на рандомность ПВО в игре в отряде с другими ЛК4 выходит сбить от половины до всего вражеского авианалета авианосцев четвертого уровня, оглушенных от собственной безнаказанности, что, согласитесь, весьма неплохо.
Также важно отметить, что ПМК на этом корабле является лучшим на уровне. Дальность стрельбы, достойная кораблей средних уровней, приличный урон и возможность усилить перками обозначенные выше характеристики дают возможность быть наиболее опасным в ближнем бою корытом.
В заключение хочу сказать, что Кайзер являет собой самый лучший линкор для обучения игре на линкорах тех, кто всегда хотел, но боялся спросить. Тактика игры на Кайзере диктуется самой песочницей: ходи туда где тонко, бей тех, кого сможешь достать, не подставляйся под торпеды и авиацию, но его преимущества в ближней дистанции позволят игроку гораздо смелее выходить на ближний бой и таким образом стремительно пройти курс молодого бойца в школе «5 километров и ближе», а на хайлевеле за допущенные ошибки в речной потасовке не прощают. И это не говоря о том, насколько комфортным станет четвертый уровень для игры, после того как ажиотаж на новые линкоры схлынет и все пойдет своим чередом. Определенно рекомендую попробовать всем игрокам на этом классе эту машину.

В книге рассказывается о германских линейных кораблях типов “Кайзер” и “Кениг”, составлявших основу флота Открытого моря. Эти корабли участвовали в знаменитом Ютландском сражении и приняли на себя основной артиллерийский удар Гранд-Флита, а в 1919 г. во избежание захвата их Англией были затоплены своими экипажами в Скапа-Флоу.

Детально описываются морские операции первой мировой войны, в которых участвовали эти корабли, организация и система управления флота Открытого моря.

Для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

В учениях и походах

Разделы этой страницы:

В учениях и походах

Оперативные планы германского морского командования не были постоянными и менялись в соответствии с изменением обстановки. Первое время после франко-прусской войны 1870/71 гг. при разработке оперативных планов одна Франция учитывалась в качестве вероятного противника и, хотя использование флота предполагалось ограничить обороной берегов, всё же при первом начальнике адмиралтейства генерале фон Штоше (1872-1883) из плана стратегической обороны делали вывод о необходимости ведения активных операций.

В записке, составленной осенью 1887 г. преемником Штоша, генералом Каприви (1883-1888), предусматривалась возможность нападения в первые дни войны на северное побережье Франции до того, как туда придёт французский средиземноморской флот. Дивизион германских миноносцев должен был произвести набег на Шербург, а эскадре броненосцев, которая могла появиться у Канала через девять дней после объявления войны, надлежало угрозой бомбардировки Калэ выманить и завязать с более слабой французской эскадрой бой, по возможности, не западнее этого города. По окончании боя или через 13 дней от начала войны (прибытие французского средиземноморскою флота ожидалось через 12-14 дней) германская эскадра должна была вернуться в Яде. Эта операция мотивировалась желанием путем частичного успеха вне своих вод поднять дух личного состава перед боями “малой войны” у берегов.

В 1889 г. в связи с упразднением адмиралтейства и заменой его тремя органами - высшим командованием флота, имперским морским министерством и морским кабинетом - разработка оперативных планов перешла к высшему командованию флотом, которое последовательно возглавлялось адмиралами фон-дер-Гольцем (1889-1895) и фон Кнорром (1895- 1899). В 1899 г. высшее командование ликвидировали, и его функции перешли к шести непосредственно подчиненным кайзеру учреждениям, одним из которых был морской генеральный штаб или, как его называли немцы. Адмирал-штаб. До мировой войны на посту начальника морского генерального штаба сменилось семь адмиралов.

Идею Каприви нападения на северное побережье Франции разделяли и высшее командование флотом, и морской генеральный штаб, и её положили в основу оперативных планов как на случай изолированного конфликта с Францией, так и военного столкновения Двойственного и Тройственного союзов.

В зависимости от соотношения сил план этот или расширялся, или от него вовсе отказывались, как, например, в 1900 г., когда германский флот значительно ослабила посылка на Дальний Восток большого числа военных кораблей и, в частности, четырёх сильнейших по тому времени броненосцев. Начальник морского генерального штаба адмирал фон Дндерихс потребовал тогда укрепления о. Боркум и западных гольштинских островов, чтобы французы не могли использовать их в качестве опорных пунктов для блокирующих сил. К разработке первого оперативного плана против Англии в первый раз приступили в 1896 г., поводом чему послужила реакция английского правительства и прессы в ответ на телеграмму кайзера Вильгельма II президенту Трансвааля Крюгеру.

30 декабря 1895 г. отряды английских колонистов произвели нападение на Трансваальскую республику, населённую бурами, с намерением включить её в состав британской империи, но были разбиты. Узнав об этом, Вильгельм II, тоже имевший виды на бурскую республику, телеграфировал Крюгеру: “Я сердечно поздравляю Вас с тем, что Вы и ваш народ, не прибегая к помощи дружественных держав, восстановили самостоятельно мир и спасли независимость вашей страны против вооруженных банд, вторгнувшихся в её пределы”.

Телеграмма Вильгельма II вызвала сильное негодование в Англии: английское правительство послало шесть крейсеров в бухту Делагоа, мобилизовало часть резервного флота и направило миноносцы в Ла-Манш. Газета “Морнинг Пост” писала: “Нация никогда не забудет этой телеграммы, и она всегда будет иметь её в памяти при будущей ориентации своей политики”.

Первоначально имелось в виду произвести тотчас же после объявления войны с Великобританией набег на английское побережье такого же порядка, как и на французское, потому что главные силы британского флота дислоцировались в то время в Средиземном море. В конце 1897 г. в связи с отправкой военных кораблей на Дальний Восток, вызванной занятием Циндао, от набега отказались, оставив в плане только оборону побережья Северного моря и операции против блокирующих сил.

При первом начальнике морского генерального штаба вице-адмирале Бендемане разработали новый оперативный план, предусматривавший занятие большей частью германского флота оборонительной минной позиции в проливе Большой Бельт, в то время как остальная часть должна была прикрывать мобилизацию побережья Северного моря и пойти на усиление береговой обороны. Быстрое соединение обеих частей флота обеспечивалось Кайзер-Вильгельм каналом. Этот план строился в расчёте, что противник разделит свои силы между Северным морем и проливами Каттегат или Скагеррак и ударами из пролива Большой Бельт удастся достичь успеха против части британского флота.

В конце 1904 г. вследствие возражений политического характера (эти возражения были вызваны тем, что устройство минной позиции в проливе Большой Бельт явилось бы грубым нарушением нейтралитета Дании и могло бы иметь место или при наличии с ней военно-политического союза, или при оккупации её территории, что одно время и планировалось) со стороны рейхсканцлера и командующего учебным флотом адмирала фон Кёстера, высказывавшегося против разделения флота и оборонительных тенденций, проводимых в плане, и последний был отставлен.

Адмирал Кёстер хотел, базируясь на ещё слабо защищенный о. Гельголанд, дать англичанам возможно скорее после начала войны бой, рассчитывая не на решительную победу, а на причинение британскому флоту столь сильных потерь, что он лишился бы своего превосходства над другими флотами.

Его предложение отвечало также идее риска, положенной в основу закона о флоте. Соотношение сил германского и английского флотов в тот момент равнялось около 1:4.5, а линейных кораблей около 1:4, но в первые дни войны, когда большая часть английских кораблей находилась за границей, оно было для Германии более выгодным.

Начальник морского генерального штаба адмирал Бюксель (1902-1908) не разделял убеждений командующего флотом и считал, что при самом благоприятном исходе боя Англия всё же сохранит своё превосходство, и бой в начале войны только поможет ей достичь главнейшей военной цели - абсолютного владения морем. Он полагал более правильным не использовать флот сразу и наносить урон противнику активными операциями ограниченного масштаба, оставаясь под прикрытием береговой обороны.

В этом смысле были составлены оперативные директивы 1905-08 гг., предписывавшие возможно быстрое сосредоточение морских сил в устье реки Эльба, ведение малой войны против блокирующего противника и уклонение от боя с ним, поскольку он не будет действовать против береговых укреплений или пока не представится случай, когда успех будет казаться обеспеченным.

С назначением в начале 1908 г. начальником морского генерального штаба вице-адмирала графа Баудиссииа оперативный план переработали в наступательный, и в 1909 г. командующий флотом получил следующий приказ: “Ваша задача - нанести противнику возможно больший урон, используя все находящиеся в Вашем распоряжении силы. Для этого Вы должны атаковать неприятеля в море всеми наличными силами. Если при первом выходе в море противник не будет встречен. Вам надлежит поставить у некоторых из указанных в приложении пунктов неприятельского побережья мины и, по возможности, затруднять судоходство противника также другими мерами”.

Оперативный план Баудиссииа исходил из предпосылки, что время работает против немцев и без использования флота Германия окажется отрезанной от внешнего мира. Соотношение сил германского и английского флотов изменилось к тому времени в пользу немцев (около 1:3,5; в первые дни войны в Северном море 1:2,5).

Наступательный образ действий отвечал, по заявлению кайзера, его желаниям, а начальник сухопутного генерального штаба сообщил Баудиссину, что сухопутному командованию совершенно безразлично - будет ли использован флот полностью в самом начале войны и что высадка английских неприятельских войск в Ютландии или Шлезвиге вероятна, по особого значения ей не придаётся.

Этот план оставался неизмененным и в годы пребывания в должности начальника морского генерального штаба адмирала Фишеля, сменившего Баудиссина осенью 1909 г. Но неожиданно с возражениями выступил новый командующий флотом Открытого моря вице-адмирал Гольцендорф, 1 октября 1909 г. сменивший на этом посту принца Генриха Прусского - младшего брата кайзера Вильгельма 11. Он доказывал, что ввиду превосходства английских сил для боя следует искать благоприятных тактических условий, которые могут представиться не в открытом море, а в Балтике или в датских проливах. Кроме того, для вступающих в строй новых линкоров Кайзер-Вильгельм канал был ещё непроходим (работы по его углублению закончили только в мае 1914 г.), а предварительное сосредоточение флота в районе устья реки Эльба невозможно, так как Кильская бухта должна оставаться местом прохождения учебио-боевой подготовки.

Расхождение во мнениях командования флота и морского генерального штаба, считавшего, что англичане никогда не войдут в Балтику и что крупные корабли следует перевести в Гельголандскую (Германскую) бухту, привело некоторое время спустя к дополнению оперативного плана указанием, что, если в результате первых операций успех в Северном море окажется недостижимым, второй и последней позицией будет Балтийское море.

1910 г.

В феврале 1910 г., не пройдя ещё полной программы сдаточных испытаний, дредноуты “Нассау” и “Вестфален” с заводскими командами на борту участвовали в маневрах флота Открытого моря. После проведения полной программы сдаточных испытаний в один день, 3 мая “Нассау” и “Вестфален” окончательно ввели в строй. В этот день на кораблях подняли вымпел, их приняли в казну, и они вступили в кампанию. “Рейнланд” и “Позен” были готовы постройкой к весне 1910 г. 31 мая 1910 г. “Позен” предварительно ввели в строй кайзеровского флота, до 18 июня он прошёл официальные сдаточные испытания, а 21 сентября его окончательно ввели в строй.

После проведения всей программы сдаточных испытаний, 30 августа “Рейнланд” с неукомплектованным до штатного составом экипажа на борту уже дымил на рейде Вильгельмсхафена. Но только после завершения осенних маневров 1910 г. и вывода из состава 1-й линейной эскадры додредноута “Церинген” на “Рейнланд” увеличили экипаж до штатного. 21 сентября, одновременно с “Позен”, “Рейнланд” окончательно ввели в строй и зачислили вместо “Церингена” в состав 1-й линейной эскадры.

1911 г.

В сентябре 1911 г. соответственно оборудованный “Позен” назначили флагманским кораблём младшего флагмана I-й линейной эскадры и одновременно командующего 2-й дивизии линкоров в составе “Позен”, “Рейнланд”, “Вестфален” и “Нассау” контр- адмирала Циммермана. 3 октября младший флагман поднял на “Позене” свой флаг.

На момент вступления в строй дредноутов типа “Кайзер” (декабрь 1912 г. -декабрь 1913 г.) дредноуты типа “Нассау” уже находились в составе флота Открытого моря свыше трёх лет, и считалось, что они достаточно отработали организацию службы как отдельного корабля, так и в составе дивизии и эскадры. 19 сентября в Вильгельмсгафене “Тюринген” первым вошёл в состав I-й линейной эскадры и вступил в кампанию. Вторым 22 сентября смог войти в состав 1-й эскадры “Остфрисланд”.

Относительно короткая продолжительность сдаточных ходовых испытаний, что относилось также и к “Гельголанду”, вытекала из внешнеполитического положения Германии в то время. Было настоятельно необходимо как можно быстрее ввести в состав флота Открытого моря новые крупные боевые корабли. 19 декабря “Гельголанд” ввели в строй, на дредноуте подняли вымпел и приняли в казну. 20 декабря в Вильгельмсгафене “Гельголанд”, сменив додредноут “Ганновер”, вошёл в состав I-й эскадры и вступил в кампанию.

1912 г.

Осенью 1911г. новый начальник морского генерального штаба адмирал фон Хееринген (в должности с весны 1911 г.) на основе нового оперативного плана составил директиву на 1912 г., гласившую:

1. Задача флота Открытого моря состоит в нанесении противнику возможно скорее максимального вреда, используя при надобности все наличные силы.

2. Театром, на котором при нормальной обстановке прежде всего должны быть развернуты наступательные операции, будет Северное море, включая пролив Скагеррак.

3. Особая директива последует от его величества, если операции не должны будут вестись активно.

Директива 1912 г. не содержала больше указания на обязательное сосредоточение флота в Северном море, так как морской генеральный штаб признал, что в случае нахождения в начале войны всего флота в Балтийском море, первое наступление должно последовать из Скагеррака.

Разногласие морского генерального штаба и командования флотом о месте сосредоточения флота закончилось созывом в апреле 1912 г. кайзером совещания в составе начальника генерального штаба, командующего флотом, статс-секретаря по морским делам гросс-адмирала фон Тирпица и генерал- инспектора флота Генриха Прусского. Совещание приняло компромиссное решение о переводе в Северное море всех кораблей, которые в следствие размеров не смогут пройти Кайзер-Вильгельм каналом.

Подобно Херингену, Тирпиц также горячо защищал необходимость сосредоточить крупные корабли в Германской бухте и из неё вести активные операции, чтобы иметь шанс дать бой в небольшом расстоянии от о. Гельголанд и в случае отступления отходить под прикрытием его укреплений. Свои предположения об оперативных планах англичан германское адмиралтейство меняло неоднократно. До 1909 г. думали, что противник установит блокаду устья рек и главные силы будет держать неподалеку. Опасались занятия о.Боркум и использования англичанами устья реки Эмс в качестве передовой базы.

Оперативные планы и директивы до 1908 г. считались даже с возможностью нападения английского флота на силы береговой обороны рек Эльбы, Яды и Везера. Но уже в 1908 г. высказывался взгляд, что Англия будет всегда держать свои главные силы вне досягаемости немецких миноносцев, а в 1910 г. в одной записке говорилось, что, быть может, эти силы останутся стоять на якоре в какой-нибудь гавани до тех пор, пока немецкие главные силы не выйдут в открытое море, что выходы из Северного моря будут закрыты и в Г ельголандскую бухту посланы для наблюдения только лёгкие силы.

Линейный корабль “Принц-регент Луитпольд" на ходовых испытаниях

В той же записке указывалось, что Англия ставит себе главной целью войны уничтожение германского флота, финансовой и торговой мощи Германии, и поэтому она не бросится, очертя голову, па оборонительную позицию германского флота. Как мы знаем теперь, от плана установить ближнюю блокаду и захватить о. Боркум англичане отказались в 1911 г. Весною 1910 г. укрепление Боркума было закончено, а первые германские подводные лодки были готовы вступить в строй. Большую часть крупной артиллерии на острове Гельголанд установили в течение 1912 г.

После зимнего похода в феврале и учений 1-й линейной эскадры, проведённых в марте и апреле 1912 г.. 27 апреля додредноут “Ганновер” вместо устаревшего "Брауншвейга” стал флагманским кораблём младшего флагмана П-й эскадры. В тот же день контр-адмирал Шмидт поднял свой флаг на борту “Ганновера”. Затем последовали учения в составе флота Открытого моря в Северном и Балтийском морях.

29 апреля додредноут “Эльзас” вывели в вооружённый резерв из состава I-й линейной эскадры, где его сменил дредноут “Ольденбург”, и в тот же день на “Эльзасе” уменьшили численнось экипажа.

29 апреля командующий 1-й линейной эскадрой вице-адмирал Поль перешёл с “Гельголанда” на “Остфрисланд”, ставший флагманским кораблём I-й эскадры и 1-й дивизии в составе "Остфрислапд”, “Тюринген” и “Гельголанд”.

“Ольденбург” всё ещё проходил сдаточные ходовые испытания. 1 июля “Ольденбург” окончательно ввели в строй, а 17 июля в Балтийском море он последним из дредноутов второй серии вошёл в состав 1 -й дивизии I-й эскадры и вступил в кампанию. Таким образом 1-ю эскадру полностью укомплектовали, и на момент вступления в строй дредноутов типа “Кайзер” (декабрь 1912 г.-декабрь 1913 г.) дредноуты типа “Гельголанд” находились в составе флота Открытого моря от полугола до одного года.

В 1912 г. из-за кризиса вокруг Марокко обострилась политическая напряжённость в Европе. Единственный летний поход флота Открытого моря можно было провести лишь в Балтийском море. После выхода флота из Киля миноносцы 4-й флотилии произвели ночную учебную атаку на линейные корабли, во время которой миноносец G-110 (командир капитан-лейтенант Дистель) попал под таран додредноута “Гессен”, причём трое матросов из находившихся в машинном отделении погибли, а кормовая часть была отрезана. Уцелевшей части экипажа удалось удержать миноносец на плаву, и поврежденный корабль отбуксировали в Киль. Повреждения самого “Гессена” оказались незначительными.

В связи с отказом от наступательного плана осенью 1912 г. в ноябре 1912 г. оперативный приказ переработали, и 3 декабря его одобрил кайзер Вильгельм 11 в следующей редакции:

“ 1. Операции должны вестись из Гельголандской бухты.

2. Главнейшей задачей операций должно быть: нанесение блокирующим силам противника, где только это представится возможным, максимального вреда путем частых энергичных дневных и ночных ударов, и бой при благоприятной обстановке с полным использованием всех наличных сил.

3. Минная война у берегов противника предоставляется с началом войны Вашему усмотрению.

4. Корабли, предназначенные для крейсерских операций, должны выйти в море возможно скорее”.

Этот оперативный приказ знаменовал отказ от наступательных действий и мотивировался высокой готовностью английского флота и вероятностью посылки к немецкому побережью лёгких сил ещё до начала войны, что в связи с заключением англо-французского военно-морского союза (Антанты) обрекало германскую операцию против английского берега на полную неудачу.

Осенью того же 1912 г. морской генеральный штаб разработал директиву, касающуюся перевозки английских войск, и заготовили телеграфный приказ командующему флотом, предписывавший препятствовать перевозке войск преимущественно минными заграждениями и операциями подводных лодок и не вводить в действие главные силы иначе, как по специальному приказанию.

Эти указания морской генеральный штаб составил по собственной инициативе и, несмотря на то, что на одном заседании, имевшем место в 1911 г., начальник сухопутного генерального штаба генерал Мольтке заявил, что прибытие английских войск на континент (генеральный штаб считал в этот период, что высадка будет произведена не в Шлезвиге и не на Ютландском побережье, а во Франции) только желательна и самое лучшее, если армия и флот будут действовать независимо друг от друга, руководствуясь своими испробованными принципами.

В августе-сентябре 1912 г. прошли осенние манёвры флота Открытого моря. Для участия в этих манёврах 14 августа экипажи устаревших линкоров "Виттельбах”, “Веттин”, “Церинген”, “Швабен”, “Мекленбург” и “Эльзас” пополнили до штатного и ввели в состав временно сформированной III-й линейной эскадры. На время манёвров “Виттельсбах” стал флагманским кораблём III-й эскадры под командованием вице-адмирала Ролльмана, а “Швабен” являлся флагманским кораблём младшего флагмана контр-адмирала графа фон Шпее. До начала первой мировой войны эту временно образованную эскадру только один раз, с 14 августа по 28 сентября, привлекли к участию в таких крупных манёврах.

При проведении этих манёвров 4 сентября севернее о. Гельголанд устаревший линкор “Церинген” протаранил миноносец G-171, который тут же затонул. При этом погибли семь человек экипажа.

16 сентября маневры закончились заключительным морским парадом флота Открытого моря с участием кайзера Вильгельма II в Гельголандской бухте. Во время парада над кораблями флота пролетел дирижабль “Ганза”.

Разбор осенних манёвров 1912 г. закончился жесткой критикой кайзера идеи адмирала фон Гольцендорфа о развертывании флота в проливе Каттегат, и эта критика имела своё продолжение в январе 1913 г.

Осенние манёвры 1912 г. закончились, и после окончательного расформирования III-й линейной эскадры 29 сентября на устаревших линкорах “Виттельбах”, “Веттин”, “Церинген”, “Швабен”, “Мекленбург” и “Эльзас” вновь уменьшили численность экипажа. Но так же как и первый, второй период нахождения этих кораблей в вооружённом резерве длился лишь короткое время.

1 декабря произошли существенные организационные изменения в структуре флота Открытого моря. В основном изменения касались линейных кораблей. На основании высочайшего указа от 25 мая 1912 г. осенью должны были образовать 5-ю дивизию дредноутов, как основу новой III-й линейной эскадры.

Распоряжением статс-секретаря (морского министра) имперского морского министерства адмирала фон Тирпица от 25 октября 1912 г. “Кайзер” определили в состав 5-й дивизии, а 5-ю дивизию предполагали сформировать ко дню прибытия “Кайзера” в Вильгельмсхафен. По плану это должно была произойти 8 декабря. Командующим 5-й дивизией назначили нынешнего младшего флагмана I-й линейной эскадры контр-адмирала Шмидта.

Сначала в состав 5-й дивизии, впоследствии составившей основу III-й линейной эскадры, в качестве флагманского корабля ввели “Кайзер” - первый германский дредноут с паротурбинной установкой, закончивший 7 декабря сдаточные ходовые испытания и принятый в казну. Однако “Кайзер” всё ещё находился в Киле, являвшемся основной базой его и 5-й дивизии. Тем не менее 8 декабря 1912 г. является днём образования 5-й дивизии, поскольку назначенный командующим 5-й дивизии контр-адмирал Шмидт в этот день поднял свой флаг на борту “Кайзера”.

Ко времени введения в состав флота третьей серии дредноутов типа “Кайзер” (декабрь 1912 г. -декабрь 1913 г.) в составе флота Открытого моря уже находились 22 линкора-додредноута пяти различных типов (серий) и восемь дредноутов двух первых серий типа “Нассау” и “Гельголанд”.

1913 г.

В результате жёсткой критики кайзера за проведение осенних манёвров 1912 г. в начале февраля 1913 г. сменили командующего флотом Открытого моря адмирала фон Гольцендорфа. В качестве его преемника морской кабинет рассматривал три кандидатуры: адмирала графа фон Баудиссена, вице-адмиралов Поля (58 лет) и фон Ингеноля. Начальник морского кабинета адмирал фон Мюллер остановился на кандидатуре командующего И-й линейной эскадрой вице-адмирале фон Ингеноле, которого 30 января назначили преемником адмирала фон Гольцендорфа на посту командующего флота Открытого моря, а начальником штаба флота контр-адмирала Щютца.

Вопреки предшествующей практике, ни новому командующему вице-адмиралу фон Ингенолю (57 лет), ни начальникам военно-морских баз Балтийского и Северного морей, ни статс-секретарю по морским делам адмиралу фон Тирпицу (65 лет) оперативные планы и директивы не сообщили. Командующий флотом имел лишь выписку из директивы для руководства учебно-боевой подготовкой. Канцлер же, как и раньше, был поставлен начальником морского генерального штаба в известность об основном содержании планов и директивы и предупрежден, что если Англия своим политическим и военным положением позволит, то часть сил флота Открытого моря направят в Балтийское море для нанесения сильного удара по России.

За несколько лет до этого, по соглашению с сухопутным генеральным штабом, было принято решение, что флот будет соблюдать нейтралитет по отношению к Дании до тех пор, пока и она будет его блюсти. Вследствие разногласий морского и сухопутного штабов такую же договоренность в отношении Бельгии и Голландии достигли только осенью 1912 г. В начале войны эту позицию зафиксировали для флота общей директивой, принятой также в отношении Швеции и Норвегии.

30 января в Киле новый командующий флота Открытого моря вице-адмирал фон Ингеноль поднял свой флаг на борту додредноута “Дёйчланд”, являвшегося в тот период флагманским кораблём флота Открытого моря. Однако уже на следующий день, 31 января, фон Ингеноль спустил свой флаг на борту “Дёйчланда”, чтобы 2 марта в Вильгельмсгафене поднять его на борту своего нового флагманского корабля “Фридрих дер Гроссе”, ставшего отныне и в течение следующих четырёх лет, по март 1917 г., бессменным флагманским кораблём флота Открытого моря. Вместо вице-адмирала фон Ингеноля командующим II-й линейной эскадрой 4 февраля стал контр-адмирал Шеер, поднявший свой флаг на борту додредноута “Прёйссен”.

Начатые 15 октября 1912 г. сдаточные ходовые испытания будущий флагманский корабль флота Открытого моря “Фридрих дер Гроссе” закончил 22 января 1913 г. Из всех дредноутов типа “Кайзер” только его планировали использовать в качестве флагманского корабля, остальные должны были войти в состав 5-й дивизии рядовыми кораблями.

В начале 1913 г. заболел второй командир “Кайзера” флигель-адъютант кайзера капитан 1-го ранга фон Бюлов. Таким образом, в течение 5 месяцев после передачи в состав флота 12 января на “Кайзере" сменился третий командир - капитан 1 -го ранга Риттер фон Манн Эдлер фон Тиэхлер (12 января-сентябрь 1913 г.). С конца 1912 г. “Кайзер” проходил Подготовку по программе одиночного корабля, а с января 1913 г. в Балтийском море начали совместные учения в составе 5-й дивизии. Для возможности проведения учений и маневров в полном составе дивизии в неё временно ввели устаревшие и уже побывавшие в резерве додредноуты “Брауншвейг” и “Эльзас”.

Ещё 31 июля 1912 г. “Брауншвейг” и “Эльзас” вывели из состава эскадры в вооружённый резерв и 1 августа на них уменьшили численность экипажа, но 1 декабря 1912 г. снова пополнили до полного штата экипаж “Эльзаса”, а 8 декабря и “Брауншвейга”. В тот же день оба корабля ввели в состав вновь сформированной 5-й дивизии. Введение в состав, а лучше сказать, прикомандирование к 5-й дивизии обоих кораблей было только временным и ограничено сроком введения в строй остальных дредноутов типа “Кайзер”. В феврале “Кайзер” вместе с “Фридрих дер Гроссе” перешли в Вильгельмсгафен.

Практическая деятельность флота Открытого моря началась в феврале 1913 г. в проливе Каттегат и Северном море с учений разведывательной группы. В марте к этим учениям подключились I-я линейная эскадра дредноутов с IV-й, V-й и VI-й флотилиями миноносцев. 4 марта у о. Гельголанд произошла очередная катастрофа. Броненосный крейсер “Йорк” таранил и потопил миноносец S-178, унёсший с собой на дно 69 человек.

С 10 марта к учениям присоединилась П-я линейная эскадра дО-дредноутов, 5-я дивизия (“Кайзер”, додредноуты “Брауншвейг” и “Эльзас”), I-я и И-я флотилии миноносцев, а на заключительном этапе остальные соединения флота Открытого моря. С 12 марта вице-адмирал фон Ингеноль впервые взял на себя непосредственное руководство флотскими учениями, успешно закончившимися 14 марта. Отныне “Кайзер” принимал участие в череде обычных учений в качестве флагманского корабля 5-й дивизии, в том числе в марте-апреле в учениях в Северном море.

В марте 1913 г. флот Открытого моря имел следующий состав: флагманский корабль “Фридрих дер Гроссе” I-я эскадра (восемь дредноутов): командующий эскадрой и одновременно 1-й дивизией вице-адмирал Ланс; младший флагман и командующий 2-й дивизией контр-адмирал Шауман. 1-я дивизия: “Остфрисланд” (флагманский корабль командующего эскадрой), “Тюринген”, “Гельголанд”, “Ольденбург”; 2-ядивизия: “Позен” (флагманский корабль младшего флагмана), “Рейнланд”, “Нассау”, “Вестфалец” и посыльное судно “Блитц”.

II-я эскадра (семь додредноутов): 3-я дивизия: “Прёйссен” (флагманский корабль командующего эскадрой), “Поммерн”, “Гессен”, “Лотринген”; 4-я дивизия: “Ганновер” (флагманский корабль младшего флагмана), “Шлезиен”, “Шлезвиг-Гольштейн”, “Дёйчланд” и посыльное судно “Пфайль”.

II-й эскадрой и одновременно 3-й дивизией командовал контр-адмирал Шеер, младшим флагманом и одновременно командующим 4-й дивизии назначили контр-адмирала Сушона. В феврале во время ремонта на верфи додредноута “Ганновер” младший флагман перенёс свой флаг на борт “Дёйчланда”. В конце сентября контр-адмирал Сушон вступил в командование Средиземноморской дивизией, и в должность младшего флагмана вступил капитан 1-го ранга Мауве.

5-я дивизия III-й эскадры: командующий 5-й дивизией контр-адмирал Шмидт; дредноут “Кайзер” (флагманский корабль командующего дивизией), додредноуты “Эльзас” (с 14 мая дредноут “Кайзерин”) и “Брауншвейг” (с 31 июля “Кёниг Альберт”).

В апреле 1913 г. во время учений 1-й эскадры командующий флота Открытого моря перенёс свой флаг на борт посыльного судна “Хела”, поскольку накануне “Фридрих дер Гроссе” ушёл на верфь на гарантийный ремонт.

В конце апреля в Балтийском море состоялись учебные артиллерийские стрельбы, в которых принимал участие “Кайзер”. Между тем в мае в состав 5-й дивизии планировали ввести “Кайзерин”, к этому времени находящийся в стадии проведения сдаточных ходовых испытаний, и готовили к выводу в вооружённый резерв “Эльзас”.

С 5 по 27 мая в Северном море прошли манёвры флота Открытого моря, где вперые отрабатывались совместные действия флота с береговой артиллерией острова Гельголанд. В мае в учениях флота в составе 5-й дивизии принимали участие “Кайзер”, “Кайзерип” (с 14 мая в составе флота, одновременно проводя сдаточные ходовые испытания) и додредноут “Брауншвейг” (до конца июля).

В манёврах также приняли участие лёгкий крейсер “Гамбург” с несколькими подводными лодками. Подводная лодка U-9 под командой капитан-лейтенанта Веддингена в результате четырёх атак по решению посредников условно потопила и повредила три линкора. По окончании манёвров “Фридрих дер Г россе” с кораблями 5-й дивизии, П-й линейной эскадры и лёгкими крейсерами ушёл в Киль.

Во время Кильской недели по приглашению кайзера Вильгельма II король Италии Виктор Эмануэль III и королева Хелена прибыли в Киль, где вместе с кайзером осмотрели находящиеся там новейшие германские корабли - дредноут “Кайзер” и линейный крейсер “Зейдлиц”.

Во второй половине июля - начале августа 1913 г. флот Открытого моря провёл летний поход у берегов Норвегии. В походе приняли участие “Фридрих дер Гроссе” и “Кайзер”, которые в ходе похода вместе с посыльным судном “Хела” посетили Балхольмен (Норвегия), где присутствовали на открытии памятника Фритьофу. В июле в время похода кораблей флота к берегам Норвегии по заданию кайзера Вильгельма II устаревший линкор “Виттельсбах” в качестве подарка норвежскому народу должен был доставить в Балхольмен статую Фритьофа, созданную немецким профессором Унгером.

5 июля с разобранной на отдельные части статуей “Виттельсбах” вышел из Киля и 7 июля прибыл в Балхольмен. Туда же прибыли “Фридрих дер Гроссе" и “Кайзер” с посыльным судном “Хела”, а также яхта “Гогенцоллерн” с кайзером Вильгельмом II. Под личным контролем кайзера экипаж “Виттельсбаха” установил памятник Фритьофа, который 31 июля в торжественной обстановке в присутствии короля Норвегии Хоакоиа VII он передал в дар норвежскому пароду. Статуя и сегодня стоит в Балхольмепе.

30 июля в Киле из состава 5-й дивизии вывели в резерв последний додредноут “Брауншвейг”, уже не принимавший участия в летнем походе флота 1913 г. Взамен 31 июля, предпоследним из дредноутов типа “Кайзер”, предварительно ввели в состав флота “Кёниг Альберт”, всё ещё проходящий сдаточные ходовые испытания. Экипаж выведенного в резерв додредпоута перевели на “Кёниг Альберт”, а сам "Брауншвейг" передали в состав резервной дивизии Балтийского моря во главе с кораблём-базой “Виттельбах", как выведенный из состава флота блокшив.

Осенние манёвры в августе-сентябре 1913 г., в которых в составе 5-й дивизии III-й линейной эскадры приняли участие “Фридрих дер Гроссе”, “Кайзер". “Кайзерин" и “Кёниг Альберт”, начались 31 августа у о. Гельголанд, после чего базирующаяся в Балтийском море 5-я дивизия и дредноуты I-й эскадры перешли вокруг м. Скаген в Северном море.

Для проведения осенних манёвров 1913 г. “Внттельсбах” ещё раз ввели в состав 5-н дивизии, а по их окончании его как блокшив опять вернули в резервную дивизию Балтийского моря, в состав которой ещё в мае передали “Эльзас”, а в августе "Брауншвейг”.

Вследствие только что законченных работ по расширению и углублению Кайзер-Вильгельм канала уже в течение года крупные корабли не могли пройти этим водным путем. Для проверки возможности пройти по каналу прошли додредноуты П-й эскадры, лёгкие крейсера, привлечённые к проведению манёвров учебные и опытовые суда и подводные лодки.

Впервые в манёврах приняли участие воздухоплавательный отряд флота в составе дирижабля L-1 с базы отряда Ионнисталь под Берлином и трёх гидросамолётов с авиабазы в Путциге. Первая часть осенних манёвров включала имитацию нападения па Вильгельмсхафен. Манёвры закончились иммнтацией нападения на район устья р. Эльба, в котором впервые принял участие новейший линейный крейсер “Зейдлиц”.

Вторую часть манёвров омрачила неожиданная катастрофа. 9 сентября дирижабль L-1 поднялся с базы ВВС в Гамбург-Фюльсбюттер и через три с половиной часа прибыл в район о. Гельголанд. Вскоре первоначально умеренная сила ветра усилилась до предельного. Начиная с 18. 00 на L-1 обрушился сильный ливень со шквалистым ветром, из-за чего дирижабль стал резко снижаться и, несмотря па полностью сброшенный балласт, с силой ударился о воду и разбился. Из экипажа в составе 20 человек получили ранения 14.

До начала войны “Дёйчланд” принимал участие в обычных учениях и манёврах в составе П-й линейной эскадры. Осенью некоторое время он снова служил флагманским кораблём командующего флотом Открытого моря вице-адмирала фон Ипгеполя, когда дредноут ‘Фридрих дер Г россе” перевели на верфь в Вильгельмсгафен для проведения текущего ремонта.

В конце 1913 г. можно было рассчитывать на окончательное введение в строй “Кайзерин”, “Кёниг Альберт” и “Принц-регент Луитпольд”. На этом основании распоряжением морского кабинета от 1 ноября 1913 г. 5-ю дивизию, как основу, включили в состав 111- й линейной эскадры. Штаб 5-й дивизии преобразовали в штаб эскадры. Согласно этому же распоряжению 1 ноября командующим III-й линейной эскадры вместо контр-адмирала Шмидта назначили бывшего начальника штаба флота контр-адмирала Щютца. Вступив в командование III-й эскадрой, Щютц перешёл на борт “Кайзера”.

С 11 ноября флагманским кораблём III-й эскадры вместо “Кайзера” стал “Принц-регент Луитпольд”, на борт которого в тот же день перешёл и поднял свой флаг контр-адмирал Щютц. К этому времени в состав 5-й дивизии, кроме “Принц-регент Луитпольда”, входили “Кайзер” и “Кёниг Альберт”, а с 13 декабря “Кайзерин”.

В ноябре 1913 г. прошли учения флота Открытого моря в Балтийском море.

Последние перед началом первой мировой войны существенные персональные перемещения командного состава произвели осенью 1913 г. На посту начальника штаба флота контр-адмирала Щютца сменил капитан 1-го ранга Риттер фон Манн, Эдлер фон Тиэхлер, младшего флагмана I-й линейной эскадры, контр-адмирала Шаумана контр-адмирал Гедике, младшего флагмана П-й линейной эскадры контр-адмирала Сушона капитан 1-го ранга Мауве.

После произведённых в октябре и ноябре 1913 г. персональных перемещений командного состава с конца ноября начались учения как отдельных кораблей флота, так и в составе соединений.

Линейные корабли “Кайзер” , “Кениг Альберт" и крейсер “Страсбург" в Рио-де-Жанейро. 1913 г.

После окончания сдаточных ходовых испытаний, 6 декабря “Принц-регент Луитпольд” приняли в казну и окончательно ввели в состав III-й линейной эскадры, и он начал проводить учения по программе отдельных кораблей флота.

Лишь 13 декабря, после окончания сдаточных ходовых испытаний и семимесячного пребывания в составе III-й эскадры, последним из пяти кораблей серии, “Кайзерин” приняли в казну, и он смог окончательно войти в её состав.

Так же как и в случае с линейными крейсерами “Фон-дер-Танн” и “Мольтке” в 1912 г., в 1913 г. статс- секретарь имперского морского министерства гросс- адмирал фон Тирпиц настоял на посылке в плавание в Атлантическом океане временно сформированной “практической дивизии” в составе дредноутов “Кайзер” и “Кёниг Альберт” и сопровождавшего их лёгкого крейсера с турбинной установкой “Страсбург”. Поход в Атлантический и Тихий океаны продолжался с 9 декабря 1913 г. по 17 июня 1914 г.

В основе этого мероприятия лежало желание имперского морского министерства, несмотря на возражения командования флота и морского генерального штаба, полагавших совершенно недопустимым перерыв в боевой подготовке дредноутов, проверить качество турбинных установок дредноутов и убедиться в надёжности их работы в условиях длительной нагрузки при продолжительном плавании.

Командующим “практической дивизией” назначили начальника морской академии контр-адмирала фон Ребер-Пашвитца. Флагманским кораблём стал “Кайзер". Входящие в состав “практической дивизии” корабли собрались в Вильгельмсхафене, где 8 декабря 1913 г. фон Ребер-Пашвитц поднял свой флаг на борту “Кайзера”. 9 декабря из Вильгельмсгафена корабли вышли в поход в Атлантический океан от берегов западной Африки до южной Америки с заходом в Тихий океан.

Линейные корабли типа “Кайзер". (Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE’S FIGHTING SHIPS". 1914.)

В начале похода пути кораблей дивизии шли вдоль побережья Атлантического океана в германские колонии юго-западной Африки. Посещения немецких колоний начали с Ломе (29-31 декабря 1913 г.), Того до 3 января 1914 г., затем Виктории и Дуала (соответствено, 2 января и 5-15 января), Камеруна и наконец, Свакопмюнд и бухты Людеритц (соответствено, 21 января и 22-28 января).

Затем мимо о. Святой Елены корабли направились к берегам южной Америки и посетили Аргентину, Уругвай, Бразилию и Чили. Гавань Рио-де-Женейро стала первой, в которой они отшвартовались (15-25 февраля). По поводу прихода германских кораблей здесь состоялся грандиозный фейерверк, а бразильский президент маршал Гермес да Фонсека посетил немецкие корабли.

Из Мар-эль-Плата (Бразилия) контр-адмирал фон Ребер-Пашвитц на лёгком крейсере “Страсбург” перешёл в Буэнос-Айрес, где нанёс официальный визит главе аргентинского правительства. Там адмирал заболел, слёг в лазарет и смог снова вступить в командование лишь 14 марта во время пребывания дивизии в Монтевидео. В результате, как замещение обязанностей по старшинству, командир “Кайзера” капитан 1-го ранга фон Тротта нанёс официальный визит президенту Уругвая.

После обхода с юга южно-американского континента корабли зашли (2-11 апреля) в гавань Вальпараисо (Чили). Отсюда их путь лежал на родину. Обогнув в обратном направлении южную Америку, по пути посетили множество гаваней, среди которых была Бахиа Бланка (25-28 апреля) и Сантос (7-12 мая), 16 мая корабли вышли из Рио-де-Женейро.

В Карибском море “Страсбург” отделился от дивизии, а “Кайзер” и “Кёниг Альберт” с заходом в Кап Верден, Фуншал на о. Мадейра и Виго направились в Киль, куда прибыли 17 июня, преодолев без существенных поломок и повреждений техники расстояние в 20000 миль. Турбоагрегаты дредноутов успешно выдержали все нагрузки при плавании в условиях тропического климата. 24 июня “практическую дивизию” распустили. Оба дредноута снова вошли в состав 5-й дивизии III-й линейной эскадры.

Зимой 1913-14 гг. в германском морском генеральном штабе состоялась военная игра, согласно замысла которой флот Открытого моря вскоре после объявления войны совершил набег на основную базу британского флота Метрополии Фёрт-оф-Форт и на обратном пути, почти сейчас же после набега, вынужден был принять бой с превосходящими главными силами противника.

Линейные корабли типа “Кайзер”. (Сведения о кораблях, опубликованные в немецком справочнике “TASCHENBUCH DER KRIEGSFLOTTEN". 1914.)

Результаты игры привели командовавшего английской стороной к выводу, что закрытие Канала Ла- Манш и северного выхода из Северного моря является лучшим средством, чтобы путем возрастающей с течением времени блокады торговли вынудить германский флот к бою. Им же была высказана мысль, что из- за германских подводных лодок Фёрт-оф-Форт не может служить хорошей базой и лучше перенести её к северу в бухте Скапа-Флоу.

Подводя итоги игры, начальник морского генерального штаба вице-адмирал Поль (назначен 30 марта 1913 г.) в пояснительной записке на имя кайзера к докладу от 26 мая 1914 г. писал, что при существующем соотношении сил против неприятельских баз следует действовать подводными лодками и постановкой минных заграждений, главные же силы использовать, когда будет существовать полная уверенность в успехе. На объяснительной записке имеется пометка: его величество кайзер Вильгельм II придает большое значение тесному взаимодействию подводных лодок с флотом и их использованию в бою.

Линейные корабли типа “Кениг”. (Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE"S FIGHTING SHIPS". 1914.)

1914 г.

Последнее до начала первой мировой войны мирное полугодие протекало в привычных рамках деятельности флота Открытого моря. 1914 г. начался учениями отдельных кораблей, включая “Фридрих дер Гроссе”, “Принц-регент Луитпольда” и “Кайзерии”. После проведения учений по программе отдельных кораблей флота с февраля последовали учения в составе дивизии, эскадры и всего флота, причём никаких чрезвычайных событий не ожидали. 1 марта из-за болезни командующего (с 11 ноября 1913 г.) III-й эскадры контр-адмирала Щютца сменил, сначала как временно исполняющий обязанности, а потом официально контр-адмирал Функе.

17 марта додредноут “Поммерн” представлял флот в Свинемюнде на торжествах в честь 60-летней годовщины сражения при Юстмупде.

В конце марта 1914 г., после проведения учений в составе соединений с участием “Фридрих дер Гроссе", состоялись весенние манёвры флота Открытого моря в Северном море, в которых также принимали участие дирижабли или, как их называли немцы, цеппелины, гидросамолёты и подводные лодки.

В период с апреля по май 1914 г. провели манёвры в полном составе флота Открытого моря в Балтийском и Северном морях, причём на первом этапе манёвров командующий флотом вице-адмирал фон Ингеноль, чтобы дать возможность своему флагманскому кораблю “Фридриху дер Гроссе" принять участие в них в составе тактического соединения III-й линейной эскадры, руководил ими с борта посыльного судна “Хела”.

После перехода в условиях, приближённых к боевой обстановке вокруг мыса Скаген, в присутствии гросс-адмирала фон Тирпица состоялись тактические и стратегические манёвры, в которых командующие эскадрами вице-адмиралы фон Ланс (I-я) и Шеер (П-я) руководили противоборствующими сторонами. Распоряжением от 1 мая 1914 г. в связи с наступлением в скором времени возможности прохода дредноутов Кайзер-Вильгельм канала были определены новые места базирования линейных эскадр.

В Киль из Вильгельмсгафена перевели флагманский корабль флота Открытого моря "Фридрих дер Гроссе” и Ш-ю линейную эскадру (“Прнпц-регепт Луитпольд” и “Кайзерин”), здесь же продолжала базироваться и П-я линейная эскадра додредноутов. В Внльгельмсгафене осталась I-я линейная эскадра и I-я и П-я группы разведывательных кораблей. Закончившие Атлантический поход “Кайзер” и “Кёниг Альберт” е 24 июня снова вошли в состав III-й линейной эскадры.

Перед началом Кильской недели 1914 г. в Хольтенау в присутствии прибывшего на яхте “Гогеицоллерн” Вильгельма II после расширения и углубления Кайзер-Вильгельм канала состоялось его официальное открытие. Во время Кильской недели британская эскадра вице-адмирала Уоррендера посетила Киль. Обмен дружескими визитами и спортивные соревнования немецких и английских моряков были прерваны 28 июня сообщением об убийстве наследника престола Австро-Венгрии и его супруги. 29 июня Вильгельм II покинул Киль, а 30 июня ушла британская эскадра.

Как ив 1913 г.,в сложившейся в Европе напряжённой обстановке летний поход флота Открытого моря можно было провести только в северной части Северного моря.

13 июля 1914 г. начался последний мирный летний поход кайзеровского флота в составе И-й и III-й эскадр (“Кайзер” и “Кайзерин”) и 1 -й группы разведывательных кораблей (линейные крейсера “Зейдлиц” и “Мольтке”) к берегам Норвегии.

После соединения в районе м. Скаген вышедших из Киля и Вильгельмсгафена эскадр начались совместные учения флота. В составе III-й линейной эскадры “Кайзерин” также вышел в этот поход, но 22 июля его поход прервали и вернули в Гельголандскую бухту. По причине надвигающейся угрозы возникновения войны в имперском морском министерстве возник вопрос, смогут ли дредноуты, в случае необходимости, пройти Кайзер-Вильгельм каналом после недавно проведённого его углубления.

24 июля “Кайзерин” прибыл в Брунсбюттель (устье р. Эльба) и после небольшой разгрузки в 05. 00 25 июля вошёл в канал. Переход проходил без задевания дна канала, ив 16. 00 корабль смог уже пройти через шлюзы у Хольтенау в Кильскую бухту.

Остальные корабли флота продолжали учения.

25 июля отдельные линкоры посетили некоторые фиорды Норвегии, 26 июля поход прервали, корабли собрались вместе и по той же причине направились в места своего постоянного базирования Киль и Вильгельмсхафен, куда прибыли 29 июля. В Киле “Кайзерин” снова присоединился к III-й эскадре.

В связи с угрозой возникновения войны на кораблях начали проводить соответствующую подготовку. После пришедшего из Англии сообщения о пробной мобилизации британского флота и о последующем окончании его стратегического развёртывания, 31 июля командующий флотом Открытого моря на “Фридрих дер Гроссе” перешёл Кайзер-Вильгельм каналом в Северное море. За ним последовали дредноуты III-й эскадры и лёгкий крейсер “Гамбург” с подводными лодками.

Линейные корабли типа "Кениг”.

II-я эскадра додредноутов, первоначально предназначенная для действий в Балтийском море, вечером 31 июля получила приказ также перейти в Северное море. Таким образом, 1 августа 1914г. весь действующий флот собрался на рейде Шиллинг и в базах Северного моря, где в тот же день получил приказ о мобилизации.

В соответствии с оперативным планом германского морского командования накануне войны, 30 июля 1914 г. командующему флотом Открытого моря вице- адмиралу фон Ингенолю был отдан приказ, отличавшийся от данного осенью 1912 г. тем, что постановка минных заграждений у английского побережья и ведение подводной войны не предоставлялись на усмотрение командующего, а прямо ему предписывались. В приказе говорилось: “Его величество император при ведении операций в Северном море повелел:

1. Оперативным заданием считать нанесение британскому флоту вреда активными действиями против его дозорных или блокирующих сил Гельголандской бухты и ведение в районе, вплоть до британского берега, беспощадных операций с помощью заградителей, а когда возможно и подводных лодок.

2. После того, как этими операциями уравнение сил будет достигнуто, нашему флоту надлежит по готовности и сосредоточении всех сил искать боя при благоприятной обстановке. Если бы благоприятный для боя случай представился ранее, он должен быть использован.

3. Операции против торговых судов и т. д.

О перевозке английских войск к 1 августа имелась следующая информация: “.... Все сведения указывают на то, что Англия намерена собираемый в Эссексе экспедиционный корпус перевести в голландские и бельгийские порты. Предполагается, что I-й английский флот установит ближнюю блокаду Гельголандской бухты. П-й и III-й флоты со своими многочисленными крейсерами будут прикрывать перевозку войск”. Судя по изданной морским генеральным штабом в мае 1914 г. под заглавием “Сведения об английском флоте” брошюре, штаб предполагал, что ближняя блокада будет установлена приблизительно по линии Амрум-Спайкероог, при дальней же блокаде в немецкие воды будут посланы только дозоры.

В первых числах августа, ещё до объявления Англией войны, в морском генеральном штабе решили предложить Дании объявить нейтральными проливы Бельт и Зунд, то есть запретить проход через них военных кораблей всех наций и поставить там минные заграждения. Когда 5 августа получили согласие Дании, с такой же просьбой Германия обратилась и к Швеции в отношении её части южного фарватера Зунда (Флинт), но получила отказ. В проекте доклада кайзеру от 7 августа 1914 г. по поводу заграждения Бельтов говорится:“Мы обеспечили себе большую гарантию против прорыва неприятельских сил в Балтийское море, но отказались вместе с тем от возможности вести активные операции из Скагеррака и Каттегата. Однако, благодаря этому, мы можем сосредоточить целиком все наши силы в Гельголандской бухте”.

В результате кайзеровский флот получил относительно защищённый тыловой район в юго-западной части Балтийского моря, но с другой стороны, лишился второго оперативного направления действия флота из проливов Скагеррак и Каттегат.

Почему они уступали в дальности хода

Как-то раз за обедом капитан первого ранга Тирпиц беседовал с кайзером Вильгельмом про развитие немецкого флота. Тирпиц излагал стройную и логичную концепцию. Иметь столько же колониальных кораблей, сколько есть у Великобритании, невозможно и неоправданно. Колонии Германии разбросаны по всему миру, почти не заселены и дают очень маленький вклад в государственный бюджет. Следовательно, океанский театр военных действий является второстепенным. С другой стороны, мы ведь помним войны с Данией, которые подошли к логическому завершению как раз тогда, когда датский флот утратил стратегическую инициативу. Англия, хоть и гораздо могущественнее Дании, концептуально на нее похожа. И тоже будет применять стратегию морской блокады, подвозя ресурсы из заморских владений, которых у Англии, кстати, существенно больше. С другой стороны, когда мы победим в континентальной части войны, для закрепления успеха потребуется установить блокаду Англии, высадить на острова десант и снабжать его всем необходимым. Для этого нужно на Северном море иметь флот сильнее и больше английского. В целом, это, как уже сказано, нереально. Но множество заморских владений - множество потенциальных театров военных действий, где нужно держать боевые корабли. Так что, казалось бы, нет ничего невозможного в достижении превосходства в отдельно взятом море. При словах "сильнее и больше" глаза кайзера загорелись багровым пламенем, и в этот момент он понял, что хочет иметь не средство защиты берегов, а Флот Открытого Моря.

Изменившаяся в 1895-1897 годах идеология морской войны позволяла так легко жертвовать дальностью плавания. Сложнее всего для кайзера было свыкнуться с мыслью, что фраза "сильнее и больше" распространяется не на все. Доктрина Тирпица предполагала, что основой немецкого флота станут эскадры броненосцев, приспособленных к условиям Северного моря. Крейсера будут обслуживать эти эскадры. При этом проблемы с крупнокалиберными пушками и малой дальностью хода превращались из багов в фичи. Дело в том, что в Северном море не было ни больших расстояний, ни хорошей видимости, которые позволили бы англичанам реализовать преимущество по этим статьям. Но корабли в Циндао и на других базах превратились бы в смертников, потому что, строясь по остаточному принципу, во всем уступали бы британским. А уступки давались Вильгельму II с большим трудом, поэтому он требовал строить как линкоры, так и крейсера. В результате такой двойственности, политика правительства несла на себе печать неясности и нерешительности, что и получило свое отражение в боевых элементах задуманных тогда кораблей, например, упомянутого в первой части статьи крейсера "Бисмарк".

Другой сложной задачей было протолкнуть идею соперничества с Англией через Рейхстаг, который был в курсе заветов экс-канцлера Бисмарка, и без которого не могли быть выделены обширные деньги на судостроительные программы. Помогла англо-бурская война. У Германии были экономические интересы в регионе, она снабжала буров оружием. Естественно, англичанами задерживались для досмотра не только корабли, которые везли оружие, но и вообще все немецкие корабли, огибавшие Африку. Сторонники колониализма преподнесли это как оскорбление. Еще бы, ведь перевозка груза из немецкого порта Гамбург в немецкий порт Дар-эс-Салам - внутреннее дело Германии. И в 1900 году принимается новый морской закон, который дает Тирпицу карт-бланш на реализацию его амбиций.

Окончательный вид доктрины Тирпица известен также под названием "теории риска" и стал прообразом доктрины ядерного
сдерживания. Не имея возможности содержать такой же большой флот, как Великобритания, Германия стремилась сосредоточить в Северном море достаточно сил, чтобы сделать для англичан операции против немецкого флота слишком рискованными и требующими предельного ослабления других театров. Таким образом, Германия сможет обезопасить свое побережье и станет ценным союзником для любого, кто захочет поколебать британское владычество на морях. В качестве "любого" виделась, например, Россия. В 1902 году, во время визита кайзера в Петербург имел место забавный эпизод, когда на его яхте был поднят сигнал: "Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Тихого океана". Довольно тонкий намек. А когда на Тихом океане Россия села в лужу, место гипотетического союзника заняли Соединенные Штаты, чьи интересы противоречили гораздо сильнее английским, чем германским. Ночным кошмаром правительства Великобритании стало бы сближение Германии с Францией, но это относилось к области фантастики.

Что строилось по остаточному принципу

Для обслуживания эскадры требовались корабли двух классов, которые у немцев уже были: "большой крейсер" и "маленький крейсер". Как мы помним, эскадра, лишенная фрегатов, слепа, беспомощна, если преследует противника, и находится в очень опасном положении, если избегает встречи с ним. Объем задач был столь обширен, что англичане использовали для этого три класса кораблей. При этом, в первое десятилетие ХХ века они почти полностью обновили свой крейсерский парк. Немцы, сосредоточившись на линкорах, не имея к тому же тех денег и верфей, что были у англичан, не могли так просто списать устаревшую бронепалубную армаду и были вынуждены исходить из того, что есть. "Маленькие крейсера" взяли на себя функции, которые в английском флоте исполняли "скауты" и "тауны". А именно: вести разведку для линейных эскадр, борьбу с легкими силами противника, уничтожать вражескую морскую торговлю, лидировать флотилии эскадренных миноносцев, нести службу стационаров в иностранных водах в мирное время, выступать в роли минных заградителей.

Было совершенно очевидно, что "газели" не могут выполнять всех этих функций. И что другой корабль такого же водоизмещения тоже не сможет их все выполнять. Например, не может иметь достаточной для рейдерства дальности хода. Поэтому в 1905-1918 году немецкие "маленькие крейсера" постоянно увеличивались в размерах, превзойдя к концу войны "большие крейсера" 90-х. Сначала шла борьба за скорость и дальность хода, потом - за бронирование и вооружение. Гонка за двумя зайцами - "таунами" и "скаутами" - привела к тому, что "штадты", названные в честь городов Германии, уступали первым в огневой мощи (по прежнему 105-мм пушки главного калибра), а вторым - в экономической целесообразности. Плюс ко всему, их было очень мало, и многие крейсера, находясь к началу войны в колониях, были вскоре потеряны. На иллюстрации выше - "Бреслау", один из крейсеров "штадт"-серии.

Что вписалось в доктрину Тирпица

Что касается собственно эскадры, шансы сравняться в этом вопросе с англичанами у немцев, на момент принятия доктрины Тирпица, были довольно малы. Неравенство финансовых и промышленных мощностей, необходимость содержать большую армию - не единственные тому причины. Дело в том, что срок службы военных кораблей исчисляется десятками лет, и чем больше корабль, тем дольше он сохраняет отличную от нуля боевую ценность. В английском флоте на 24 эскадренных броненосца (и три дешевых броненосца "второго класса"), построенных в 90-е, приходилось около двадцати броненосцев, построенных в 80-е и 70-е годы и находившихся в строю до конца века. Немцы же, к моменту, когда кайзер Вильгельм беседовал с капитаном Тирпицем, имели в строю 4 броненосца, построенных в 90-е, 5 построенных в 80-е, и 9 - построенных в 70-е, в том числе за границей. В большинстве своем, это были броненосцы, которые англичане определили бы во "второй класс". К моменту принятия морского закона 1900 года, было построено еще пять. Соответственно, через двадцать лет, помимо построенного за грядущие годы, англичане имели бы 24-27 броненосцев, построенных в 90-е, а немцы - только 10.

Однако в 1905 году случилось событие, нивелировавшее эту фору. В связи с изменившейся тактикой морского боя, новые дредноуты имели колоссальное преимущество перед кораблями прошлого десятилетия, и британская фора обесценилась. Обе страны начали ударными темпами строить корабли с "только большими пушками". Тенденция коснулась и крейсеров. Узнав, что англичане хотят построить крейсер, такой же, как "Дредноут", только с 234-мм пушками вместо 305-мм, немцы, испытывающие проблемы с крупнокалиберными орудиями (самым большим калибром у них был 280 мм), решили сделать уменьшенную копию своего нового линкора "Нассау", которая одновременно была бы продолжением линейки броненосных крейсеров. Получившийся "Блюхер" был "большим крейсером" нового поколения во всем, кроме одного: он нес "только большие пушки" в шести двухорудийных башнях, но это были привычные для немецкого флота 210-мм орудия . Наверное, мало кто кусал локти так, как кусал их Тирпиц, узнав, что это была дезинформация, и на английских линейных крейсерах стоят полноценные линкорные двенадцатидюймовки. До сих пор не понятно, к какому классу следует относить "Блюхер", переходный тип между броненосными крейсерами XIX века и линейными крейсерами XX века. Но с новым кораблем - SMS "Фон дер Танн" - немцы не подкачали.


Боевое применение линейных крейсеров тогда виделось не только в крейсерских операциях, но и в эскадренном бою. Вдохновившись опытом Цусимы, военно-морские теоретики видели в том, что теперь принято считать шагом отчаяния, революционное решение. Вильгельм II, желая иметь в генеральном сражении как можно более многочисленный флот, требовал от своих кораблестроителей обеспечить новым крейсерам такую возможность. Как было известно со времен битвы при Ялу, для этого им требовалось полноценное бронирование. Чтобы при этом не проиграть в скорости, немцы вынуждены были сделать то, что англичанам мешали сделать предрассудки. Линейный крейсер "Фон дер Танн" оказался больше современного ему немецкого линкора "Нассау", незначительно уступая ему в бронировании. Орудий главного калибра на крейсере (280 мм) было меньше, но расположение башен на линкоре все-равно не позволяло задействовать больше восьми пушек одновременно - столько же, сколько было на "Фон дер Танне".


С учетом всего этого, "Фон дер Танн" превосходил "Инвисибл" по всем статьям. Превосходил в скорости, потому что был больше. Имел, в отличии от своего английского конкурента, полноценное линкорное бронирование. Что касается орудий, то, в артиллерийской дуэли превосходство немца в броне нивелировало разницу в дальности эффективной стрельбы. То есть, 305-мм пушки "Инвисибла" были бы опасны для "Фон дер Танна" лишь на том расстоянии, на котором 280-мм пушки уже были бы опасны и для "Инвисибла". Кроме того, немецкие 280-мм пушки, за счет некоторых технических находок, придавали снаряду большую скорость, несмотря на равную длину в калибрах, и делали до трех выстрелов в минуту, в то время как англичане могли производить только 1,5-2. Что обеспечивало немцам преимущество в артиллерии как в эскадренном бою, так и при решении крейсерских задач, для которых, по мнению Тирпица, 280-мм пушек было совершенно достаточно. Схема расположения орудий на "Фон дер Танне" и "Инвисибле" была одинаковая: по одной башне в носу и корме, две в середине корпуса, расположенные диагонально. Но на немецком крейсере диагонально расположенные башни были разнесены на порядочное расстояние, за счет чего достигалась возможность одновременного использования восьми орудий в секторе 125 градусов с каждого борта. На "Инвисибле" они находились слишком близко, поэтому он мог давать восьмиорудийный бортовой залп только в секторе 30 градусов, и попытки делать это приводили к оглушению расчета второй башни воздействием дульных газов. После Фолклендского сражения, такую практику признали нежелательной.

Гонка вооружений линейных крейсеров

В следующей серии линейных крейсеров англичане разнесли бортовые башни подальше, обеспечив 70-градусный сектор стрельбы на противоположный борт, уступая "Фон дер Танну", но уже не так критично. Зато немцы линейным крейсерам "Мольтке" и "Гебен" добавили еще одну двухорудийную башню, что окончательно закрепило их преимущество в артиллерии - хороший пример того, как грамотный подход может перечеркнуть превосходство в средствах. При этом следует отметить, что немецкие линейные крейсера пока что были на несколько тысяч тонн больше, чем соответствующие им английские. Заметив это, англичане не стали стесняться с размерами, закладывая "кошачью" серию.

Немецким оппонентом "кошек" стали "Зейдлиц" и три корабля типа "Дерфлингер" (на иллюстрации ниже). Последние наконец-то получили 305-мм пушки. Это было необходимо, ведь "Лайон" нес 343-мм пушки, что в сочетании с наконец-то появившейся нормальной броней делало его преимущество над немецкими линейными крейсерами первых серий и "Зейдлицем" подавляющим. А вот если сравнивать с "Дерфлингером", преимущество, причем существенное, было уже у немца. Броневой пояс "кошек" снаряды "Дерфлингера" могли пробить с расстояния 11 700 м. Толстую германскую броню новые английские пушки могли пробить с расстояния только 7800 м. Зато все башни у англичан теперь были расположены в одну линию, что обеспечивало хороший сектор обстрела на оба борта.


"Дерфлингер" получился меньше "кошек", но при этом не уступал существенно в скорости и нес гораздо большую массу брони благодаря еще одному удачному техническому решению. Немцы наконец-то смогли в паровые машины. Причем за счёт применения котлов с трубками малого диаметра размеры котельных отделений были гораздо меньше, чем у британских крейсеров. Сравнив, скажем, "Лютцов" с "Тайгером", можно заметить, что у немца масса механизмов и брони составляет 14% и 35% от нормального водоизмещения. У англичанина, соответственно, 21% и 26%.

Сравнивать немецкие крейсера того времени с английскими проще, чем с итальянскими и французскими. Потому что война их уже сравнила.


На иллюстрации - германские линейные крейсера выходят в море перед битвой на Доггер-банке. Справа налево «Зейдлиц», «Мольтке» и «Дерфлингер».

Стратегия войны в Северном море

"Теория риска" себя не оправдала. Никакого второго флота, вместе с которым немецкий был бы способен сравниться с английским, не нашлось. Однако сам по себе немецкий флот к началу войны представлял собой грозную силу. В августе 1914 года Гранд Флит насчитывал 20 линкоров, к которым вскоре прибавились еще два, а Флот Открытого Моря - 14. При таком соотношении сил, качество кораблей и выучка экипажей не имели большого значения. Правда, Германия располагала также двадцатью броненосцами, но у Великобритании этого добра было еще больше, и восемь броненосцев типа «Кинг Эдвард» были приданы Гранд Флиту. Преимущество англичан в легких кораблях - эсминцах и крейсерах - было подавляющим. Весь этот флот был развернут еще до начала войны. По инициативе Черчилля, тогда первого лорда Адмиралтейства, ежегодные летние маневры были совмещены с пробной мобилизацией Третьего резервного флота. Маневры закончились как раз 23 июля, и корабли были рассредоточены по портам для демобилизации. Но провести ее не успели: первый морской лорд Луи Баттенберг почувствовал, чем дело пахнет. 26 июля флот был снова приведен в состояние повышенной готовности, и пробная мобилизация оказалась настоящей.

Стратегия немцев была обусловлена соотношением сил и строилась на том, чтобы сперва ослабить вражеский флот путем действий миноносцев и подводных лодок, а также минными постановками. При этом легкие силы должны были получать непосредственную поддержку со стороны линейных крейсеров и прикрытие - со стороны линкоров, которые могли прийти на помощь в случае встречи с крупными силами противника. Только после того, как эти меры принесут результат, планировалось дать генеральное сражение. Предполагалось, что английский флот сам придет к Гельголандской бухте для осуществления ближней блокады, и станет уязвим. Однако, развитие техники сделало ближнюю блокаду невозможной. Линкоры и броненосцы не могли оставаться в море дольше недели из-за ограниченного запаса угля, а минные постановки и угроза ночных торпедных атак вынуждали их держаться подальше от берега.

Поэтому англичане действовали хитрее. Гранд Флит базировался на Скапа Флоу, за пределами предполагаемой дальности ночного перехода немецких миноносцев и подводных лодок. А легкие крейсера и эсминцы зачищали Северное море от германских легких сил и минных заградителей. Успеху этих действий способствовало то, что у Германии была на Северном море всего одна морская база - в Гельголандской бухте, - глубина которой позволяла вывести в море тяжелые корабли только во время прилива. Тогда как английский флот располагал развернутой сетью баз в Ла-Манше и на побережье Северного моря, имевшей по отношению к Германии охватывающее положение. В результате, Флот Открытого Моря не имел должной свободы действий даже в Северном море, уже не говоря об Атлантике.

Содержание линкоров действительно напрягало британскую экономику. Увы, Германии корабли обходились, конечно же, не дешевле. Может показаться, что, в результате морских амбиций Вильгельма II, Германия имела «на руках» несбалансированный флот, перекошенный в сторону тяжелых кораблей, пользы от которых было немного, при катастрофической нехватке легких. Этот вывод верен, если сравнивать с Британией или Японией, которые, как океанские державы, нуждались в большом количестве крейсеров. В той же Франции ситуация с этой компонентой была куда хуже. Вообще-то, кроме Германии, Британии и Японии, постройкой легких крейсеров для службы при линейных эскадрах в начале ХХ века занималась только Австро-Венгрия. Россия заложила несколько таких кораблей в 1913-14 годах, но достроить их не успела. Учитывая, что полностью пренебрегли этим классом кораблей как минимум США, Франция и Италия, следует признать такую несбалансированность общим недостатком флотов того времени, проистекавшим из концепции Sea Power .

Прошмыгнуть под заграждениями

Подводная лодка первоначально расценивалось как одно из средств воспрепятствования ближней блокаде, поскольку могла незаметно подобраться к крупным боевым кораблям и атаковать их. Действия вблизи берегов противника были затруднены тем, что сторожевые корабли, самолеты и наблюдательные посты очень быстро открыли бы присутствие лодки, эффект внезапности был бы утрачен, потенциальные цели смогли бы своевременно уклоняться от опасности, и командиру лодки следовало бы подумать скорее не о том, как нанести урон противнику, а о том, как унести ноги. С другой стороны, при поиске в открытом море, в отсутствие вспомогательных береговых средств, лодка могла была быть обнаружена только случайно. И чаще всего это не несло противнику никакой пользы, потому что субмарина могла легко сменить район дислокации. Недостатком поиска в открытом море было то, что, не имея сведений о намерении противника, найти цель тоже можно было только случайно. Поэтому для получения значимого результата требовалось задействовать очень большое количество подводных лодок.

Поначалу немцы не имели такой возможности, рассчитывая на свои субмарины в сражении у Гельголандской бухты. Со временем стало ясно, что его не будет, а шансов проскользнуть в Атлантику и атаковать там торговые суда у подводной лодки побольше, чем у крейсера. Для преследования и уничтожения большинства грузовых кораблей даже скромных возможностей тогдашней подводной лодки - утлого суденышка с единственной пушкой и надводной скоростью около 15 узлов - было достаточно. Поскольку до войны субмарины вообще всерьез не воспринимались, никаких сколь-нибудь эффективных способов борьбы с ними придумано не было.

Неограниченная подводная война и что из этого вышло

Серьезным препятствием были обычаи того времени, в соответствии с которыми, нельзя было просто взять и потопить торговое судно в открытом море. При встрече с таким судном рейдер должен был приказать ему остановиться. Затем торговое судно подвергалось досмотру, и могло быть потоплено, если там есть военный груз, предназначенный для враждебной страны. Или если оно оказало сопротивление. Но даже в таком случае экипаж, пассажиры и судовые документы должны быть предварительно доставлены в безопасное место. В своей «дальней блокаде» Германии англичане делали все это и даже больше. Капитану судна, направлявшегося в Германию, предлагалось проследовать в английский порт и продать товары там - за хорошую цену. Нейтральные державы это целиком и полностью устраивало.

Единственным безопасным местом, куда подводная лодка могла доставить экипаж потопляемого судна, были шлюпки, а, поскольку торпед было мало, и они стоили дорого, для потопления цели предпочтительно было использовать единственную на лодке легкую пушку - с близкого расстояния. Этот номер замечательно работал с невооруженными грузовыми кораблями. И англичане начали хитрить. Они разрешили своему торговому флоту использовать флаги нейтральных стран и устанавливать на борт оружие. Учитывая, что субмарина имеет единственную пушку, обычно 37-мм или 75-мм, и не может уйти под воду после первого же удачного попадания, для противостояния ей было достаточно не бог весть какого вооружения. Но англичане пошли еще дальше, и создали специальные корабли-ловушки, которые ходили в районе действия под видом торговых, а когда им приказывали остановиться, выкатывали на палубу орудия и расстреливали подводную лодку со словами: «такие глупые немцы».

«Таких глупых немцев» это очень злило, и они топили корабли без предупреждения. Осознав неизбежность такого подхода, кайзер Вильгельм провозгласил «неограниченную подводную войну». Немцы, будто подслушав советы современных имперцев, угрожали топить любое судно, которое будет следовать в Англию.

Как на это отреагировали нейтралы? Представьте себя президентом американской страны «С», которая торгует с двумя воюющими европейскими. Обе эти страны установили морскую блокаду друг-друга. Но страна «А» спокойно останавливает суда, идущие в «Г» и перекупает товары. Никаких убытков и минимум рисков. С другой стороны, страна «Г» просто топит без предупреждения все корабли, идущие в направлении «А». В том числе и те, что на самом деле направлялись как в «Г», так и в вовсе непричастные к войне страны «Д», «Н», «Ш» и другие. При этом, помимо убытков, гибнет прорва народу, потому что страна «Г» топит любые корабли, от сухогрузов с углем до пассажирских лайнеров. Итак, на месте президента страны «С», не поддержите ли вы в конфликте «А», чтобы поскорее прекратилось это безобразие?

Annotation

В книге рассказывается о германских линейных кораблях типов “Кайзер” и “Кениг”, составлявших основу флота Открытого моря. Эти корабли участвовали в знаменитом Ютландском сражении и приняли на себя основной артиллерийский удар Гранд-Флита, а в 1919 г. во избежание захвата их Англией были затоплены своими экипажами в Скапа-Флоу.

Детально описываются морские операции первой мировой войны, в которых участвовали эти корабли, организация и система управления флота Открытого моря.

Для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

Валерий Борисович Мужеников

Проектирование

Устройство

На стапеле и в достройке

В учениях и походах

В Скапа-Флоу

Литература

Валерий Борисович Мужеников

Линейные корабли типов “Кайзер” и “Кениг”. 1909-1918 гг.

C-Пб.: Издатель Р.Р. Муниров, 2006. - 116 с.: илл.

ISBN 5-98830-018-9

Историко-культурный центр АНО «ИСТФЛОТ» Самара 2006 г.

Боевые корабли мира

на 1-й стр. линейный корабль “Фридрих дер Гроссе”;

на 2-й стр. линейный корабль “Маркграф”;

на 3-й стр. линейный корабль “Принц-регент Луитпольд”;

на 4-й стр. германские линейные корабли на учениях и стрельбах.

Текст: на 1 стр. Линейный корабль “Кайзер” в Ютландском бою.

Тех. редактор Ю. В. Родионов

Лит. редактор Н.С. Медведева

Корректор С.С. Пономарева

Проектирование

Ещё задолго до того, как в кайзеровском флоте полностью укомплектовали I-ю линейную эскадру, состоящую из линейных кораблей типа “Нассау” и “Гельголанд”, стало ясно, что линкоры типа “Дёйчланд” (1903-08 гг., 13191/14218 т, 2x2 280-мм, 14 170-мм, 18-19,1 уз.), входящие во П-ю линейную эскадру, как последний тип германских додредноутов, необходимо будет как можно скорее заменить на более современные корабли. Поэтому имперское морское министерство планировало построить третью серию из пяти линейных кораблей-дредноутов в качестве замены устаревших броненосцев береговой обороны и броненосцев IV класса. Из них четыре предполагали использовать для укомплектования линейной дивизии, а один оборудовать как флагманский корабль командующего эскадрой с учётом размещения личного состава штаба эскадры.

В 1907 г., ещё до завершения проектирования дредноутов типа “Гельголанд”, главное управление департамента проектирования начало разрабатывать варианты проекта линейного корабля третьей серии, выполнение которых закончили в 1909 г.

С военно-технической точки зрения вопрос о строительстве кораблей третьей серии проходил этапы согласования с морским министерством, руководством флота, главным управлением департамента проектирования во главе с вице-адмиралом Эйкштедом и военно-морскими инспекциями. Причём было заранее известно, что требования флота о повышении гарантированной броневой защиты и скорости хода при сохранении существующего калибра орудий, несмотря на все технические ухищрения, нельзя было осуществить на кораблях прежних размеров с паровыми машинами и при прежнем расположении башен главного калибра. Стало ясно, что строительство улучшенного типа дредноутов откладывать нельзя. Таким образом, Германия оказалась вынуждена и вполне готова к продолжению постройки новых типов дредноутов. Третья серия германских дредноутов типа “Кайзер”, проект которых разработали в 1907-09 гг. и построенных по программам 1909-10 и 1910-11 бюджетных годов, представляла собой совершенно новый тип линейных кораблей кайзеровского флота, заметно отличающийся от ранее построенных кораблей этого класса.

Если проекты дредноутов типа “Нассау” и “Гельголанд” являлись оригинальной разработкой немецких конструкторов, то проект дредноутов третьей серии имел свои прототипы, и его разрабатывали не на пустом месте.

Прототипами и образцами для подражания могли служить британские линейные крейсера типа “Инвинсибл” (17250/20420 т, 8 305-мм, 24,6-26 уз.), общую разработку проекта и рабочие чертежи которых закончили ещё 22 июня 1905 г., а в феврале 1906 г. заложили “Инфлексибл” как первый корабль серии. Схема расположения артиллерии главного калибра такого крупного корабля крейсерского типа с эшелонированным по диагонали расположением барбетов с башенными установками артиллерии главного калибра в средней части корпуса, стоящими довольно близко друг к другу, имела свои характерные особенности, хотя и не без недостатков. Но в любом случае она не отвергалась даже для проекта линейного корабля, поскольку вполне реализовалась при приемлемой длине и ширине корабля, которые в свою очередь зависели от потребного внутреннего объема корпуса для обеспечения надлежащего расположения зарядных и снарядных погребов, машинных и котельных отделений.

Расположение башенных установок на построенном позднее (март 1908 г. - сентябрь 1910 г.) первом германском линейном крейсере “Фон-дер-Танн” (19370/21300 т, 8 280-мм, 10 150-мм, 24,8-27,4 уз.), проект которого под индексом “F” разработали в департаменте проектирования военно-морского ведомства Германии в период с августа 1906 г. по июнь 1907 г., было принципиально схоже с принятым на британских линейных крейсерах типа “Инвинсибл”. Только в отличие от британских крейсеров на “Фон-дер-Танне” средняя башня правого борта располагалась впереди левой, что стало традиционным для немецких проектов, и их дальше разнесли друг от друга по длине корабля и установили ближе к диаметральной плоскости (ДП), поэтому, теоретически, каждая имела больший, чем у англичан, сектор обстрела на противоположный борт (75° против 30°). Внутри этого сектора при наличии четырех башенных установок “Фон- дер-Танн” имел такой же бортовой залп, как и линкор “Нассау” с его шестью башнями.

В период постройки “Фон-дер-Танна” в Германии спроектировали следующий тип линейного крейсера, и по этому проекту построили два корабля: “Мольтке” (январь 1909 г.-сентябрь 1911 г., 22979/25400 т, 10 280-мм, 12 150-мм, 25,5-28,4 уз.) и “Гебен” (август 1909 г. - июль 1912 г.), являвшиеся наиболее точными прототипами дредноутов типа “Кайзер”.

В Великобритании после постройки “Дредноута” (октябрь 1905 г. - октябрь 1906 г.) последовало строительство по программе 1906-07 бюджетного года серии однотипных с ним линкоров из семи единиц - три единицы проекта Х-4: “Беллорофоп” (3 декабря 1906 г. - 20 февраля 1909 г.), “Темерэр” (1 января 1909 г. - 15 мая 1909 г.) и “Сьюпэрб” (6 февраля 1907 г. - 9 июня 1909 г.) и четыре проекта К-2: “Сент-Винсент” (30 декабря 1907 г. - май 1909 г.), “Коллингвуд” (3 февраля 1908 г. - апрель 1910 г.), “Вэнгард” (2 апреля 1908 г. - 1 марта 1910 г.) и “Фудроянт”.

“Дредноут” и три линкора типа “Беллорофон” образовывали 1-ю дивизию Флота Метрополии, четыре типа “Сент-Винсент” - 2-ю. Германия ответила четырьмя дредноутами типа “Нассау” (июнь 1907 г. - апрель 1910 г.) и четырьмя типа “Гельголанд” (октябрь 1908 г. - май 1912 г.).

Однако “Фудроянт” по проекту К-2 англичане достраивать не стали. Переименовав его в “Нептун” и увеличив водоизмещение на 650 т, длину на 3 м и ширину на 0,3 м, достроили корабль (19 января 1909 г. - январь 1911 г.) по программе 1908-09 бюджетного года по новому проекту с таким расположением башен артиллерии главного калибра, что в определённом небольшом секторе все они могли стрелять на один борт. В таком виде “Нептун” вошёл в состав 2-й дивизии линкоров. За ним по обычной программе 1909 бюджетного года по такому же проекту построили “Колоссус” (8 июля 1909 г. - июль 1911 г.) и “Геркулес” (30 июля 1909 г. - август 1911 г.). Больше линкоров с таким расположением башенных установок англичане не строили.

В 1888 году состоялась коронация Вильгельма II, последнего императора Германии, претендовавшего очень на многое, ввергшего свою страну в самую кровопролитную за всю предыдущую Земли войну, закончившуюся катастрофой для его страны и для него самого. Новый император считал себя большим знатоком флота и даже сам составлял проекты боевых кораблей (пусть только эскизные). Неудивительно, что уже в первые годы правления он полностью перестроил организацию военно-морских сил, без особых потрясений просуществовавших 20 лет под эгидой сухопутных генералов.

Вильгельм II, последний император Германии

Для руководства Вильгельм использовал старую, как мир, формулу: «разделяй и властвуй». Вместо единого морского ведомства появилось три могущественных органа: Верховное командование флота, Морское министерство и личный Морской кабинет кайзера. Руководители всех трех ведомств получили право непосредственного доклада императору. Несложно вообразить, какие это создало возможности для интриг и вражды адмиралов и чиновников.

Адмирал фон Тирпиц

Для того чтобы система могла не только заниматься интригами, но еще и эффективно функционировать, требовалась незаурядная личность. Это место в истории германского флота принадлежит адмиралу фон Тирпицу, хорошо понимавшему устремления своего правителя и сумевшему предложить средства для их осуществления. Однако до 1897 года, когда Тирпиц утвердился во главе Морского министерства, прошло почти 10 лет. Сам будущий создатель Флота Открытого моря назвал это десятилетие «потерянным». Действительно, германское кораблестроение в те годы еще не набрало той чудовищной скорости, которая, в конце концов, привела к противостоянию с Британией. Однако и потерянными назвать эти годы было бы не совсем корректно. Боевые суда, в том числе и крейсера, продолжали строиться, хотя и практически при отсутствии четко сформулированной концепции их использования.

Непосредственно перед пришествием Тирпица Морское министерство после шестилетнего перерыва «разродилось» серией крейсеров типа «Виктория Луизе». Да не просто серией, а самой крупной до тех пор среди всех кораблей данного типа в Германии - пять единиц.

Ни кайзер, ни его морской министр не любили и всячески критиковали эти корабли, отчасти из идеологических соображений, но, пожалуй, больше из ревности к предшествующим флотским заправилам.

В этих кораблях странным было все. Во-первых, скорость. Она не превышала 18,5 узла - на три узла меньше, чем у одинокой предшественницы - «Кайзерин Аугусты». Логично предположить, что довольно крупный (около 6,5 тыс.т) и притом тихоходный корабль должен бы быть сильно защищенным. Однако и защита оставляла желать лучшего. Она состояла только из броневой палубы со скосами, имевшими внушительную толщину (100 мм) лишь в районе механической установки. Немного удалось отличиться на вооружении: впервые немцы ввели на своих крейсерах 210-мм калибр, достаточно мощный для того, чтобы пробивать защиту все более распространявшихся броненосных крейсеров, притом еще и вполне скорострельный. (Немцы использовали клиновые затворы даже на орудиях крупного калибра.) В общем, получился своеобразный германский вариант английского «Эдгара», но менее скоростной и хуже бронированный. А заодно и опоздавший на шесть лет.

Неудачи не ограничивались «техническими» характеристиками. Хотя новые крейсера и предназначались для службы в колониях, а значит, в жарком климате, условия обитания на них, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Даже в европейском климате в каютах и на боевых постах люди страдали от слишком высокой температуры. Причина заключалась в неудачном расположении паропроводов. Устранить перегрев не удалось даже с помощью мощных вентиляторов. Для дальних плаваний не хватало запаса угля: даже при полной загрузке его следовало пополнять слишком часто. Наконец, даже чисто внешне «луизы» с их высоченным корпусом и обширными надстройками выглядели массивными и неповоротливыми. Конечно, ощущения здесь ни при чем, но большая площадь цели вряд ли улучшала боевые качества, повышая уязвимость. В общем, немцы получили довольно крупные, но отсталые бронепалубные крейсера, найти применение которым было непросто.

Для рейдеров - слишком медленные и с малой дальностью. Использование же их вместе с линейным флотом также не представляло особого смысла, поскольку они почти не имели запаса скорости даже по сравнению с современными им броненосцами.

Тем не менее вполне возможно, что при других условиях (например, в малой или даже большой войне почти с любым противником, кроме, разве что, Англии) пять крейсеров типа «Виктория Луизе», по крайней мере, на несколько лет могли стать основой крейсерских сил германского флота, и, вероятно, немцам не пришлось бы их стыдиться.

Аналогичные боевые единицы других стран прожили долгую жизнь, и многие из них приняли активное участие даже в Первой мировой войне. На долю же «луиз» выпала совсем иная судьба. Возглавивший морское министерство Тирпиц во всем предпочитал порядок, и «бесполезные» корабли вызывали у него острые приступы антипатии. Неудачники постоянно переводились из заморских владений на родину и обратно, и менее чем через десять лет после вступления в строй они были «приговорены» к обширному переоборудованию.

«Виктория Луиза» (Victoria Louise)

Работы преобразили даже внешний облик кораблей: толстая «боевая» передняя мачта уступила место современной тонкой, надстройки и мостики были переделаны. В результате замены, котлов количество труб сократилось с трех до двух. По совершенно непонятным мотивам заодно сняли пару 150-мм орудий, заменив их на столько же 88-миллиметровок, которые в бою снижали роль крейсеров. Заодно увеличили запас угля. Но, самое любопытное: как только модернизация завершилась, многострадальные крейсера сразу же разжаловали до ранга учебных кораблей для морских кадетов и корабельных юнг. На том их карьера практически закончилась. Даже в 1914 году, когда разразилась мировая война и Германия начала испытывать острый недостаток в кораблях всех классов, «луиз» лишь ненадолго привлекли к береговой обороне. А в конце того же года вышел приказ об исключении четырех из них со службы. К 1916 году неудачников постепенно разоружали, и в небоеспособном состоянии они просуществовали до поражения империи, после чего крейсера тихонько разобрали на лом. Дольше всех просуществовал головной корабль серии.
В 1920 году состоялась перестройка «Виктории Луизе» в коммерческий пароход «Флора Зоммерфельд». На пароходе оставили только одну из трех машин, пар для которой вырабатывали четыре цилиндрических котла, снятые со старого линкора; 2000 л.с. хватило для того, чтобы развивать 12-узловой ход. В общем, переоборудование можно счесть за некоторый успех, если не принимать во внимание то, что грузовая вместимость 6,5-тысячетонного крейсера составила всего 3700 регистровых тонн. Неудивительно, что торговая карьера «Луизы» оказалась еще короче, чем боевая.

Явная неудача с бронепалубными «большими крейсерами» привела к резкому изменению политики развития этого класса кораблей. При этом процесс стал несколько напоминать бег зайца, запутывающего собственные следы. Сказывалось главное - отсутствие четкого понимания того, зачем все-таки Германии нужны эти самые «гроссе кройцер».

Следующий корабль - «Фюрст Бисмарк», стал первым немецким броненосным представителем крейсеров, одним из самых крупных и претенциозных. «Фюрст Бисмарк» имел почти вдвое большее водоизмещение по сравнению с «луизами», солидный по толщине (хотя и узкий) броневой пояс, выше которого располагался верхний, более тонкий (100-миллиметровый); главный калибр состоял из пары двухорудийных башен, также прилично защищенных. В общем, «Бисмарк» очень напоминал русские полукрейсера-полуброненосцы типа «Победа», лишь менее сильный и несколько хуже защищенный. И, что совсем плохо, - с куда меньшей дальностью. Однако, если ценность таких кораблей для России еще составляла предмет дискуссий, то роль «Бисмарка» во флоте Германии вызывает разве что недоумение. Действительно, создать «быстроходное крыло» флота из единственного корабля (к тому же всего на пол-узла) - более чем нелепо. Использовать его как одинокий мощный рейдер? - Немногим лучше: именно одинокий и недостаточно автономный. В общем, хотя в чисто боевом отношении второй опыт являлся куда более приемлемым, применение достаточно большой и дорогой единицы оставалось непонятным.

Броненосный крейсер «Фюрст Бисмарк»

Естественно, палочкой-выручалочкой оказались заморские территории. «Бисмарк» по традиции обшили деревом и мюнц-металлом, и первые десять лет он провел в дальних плаваниях. Затем наступил продолжительный период ремонтов и модернизаций, затянувшийся почти на шесть лет, после чего, по дурной традиции, только что «приведенный в чувство» корабль немедленно разоружили и превратили в учебное судно для подготовки кочегаров. Так вполне приличный, но совершенно невостребованный еще в мирное время «Бисмарк» не пригодился своей стране и в ходе Первой мировой войны.

бронепалубный крейсер "Ниобе", броненосный крейсер "Принц Генрих"

Аналогичная судьба постигла и следующий эксперимент. Занявшийся всерьез созданием большого линейного флота, Тирпиц вполне логично заключил, что продолжение постройки «бисмарков» есть не что иное, как пустая трата денег, и потребовал разработки более дешевого и скоростного броненосного крейсера «Принц Генрих». Однако конструкторы его не порадовали. Убавив водоизмещение на 1700 тонн, они воспроизвели «половинный Бисмарк», заменив двухорудийные 240-мм башни одноорудийными. Вдвое уменьшилась и толщина пояса, хотя площадь, прикрытая броней, значительно увеличилась, что, в общем, лежало в русле мировых кораблестроительных идей в связи с повсеместным развитием скорострельной артиллерии. Любопытное решение было принято для собственных скорострелок. Все десять шестидюймовок стянули в центр корпуса в двухуровневые казематы, однако, в отличие от британских «двухэтажек», орудия располагались в шахматном порядке в единой броневой коробке, над которой размещались еще и 88-миллиметровки. Такое расположение стало традиционным для всех последующих германских броненосных крейсеров. Оно имело свои достоинства, поскольку удавалось защитить не только сами орудия, но и довольно обширное пространство в средней части корпуса вплоть до верхней палубы. Присутствовал и явный недостаток: тяжелый снаряд, попавший в этот многоэтажный «курятник», мог разнести его напрочь. И немцам пришлось испытать это теоретическое положение на практике в Фолклендском бою, когда на «Шарнхорсте» и «Гнейзенау» от первых же попаданий стали выходить именно средние орудия.

крейсер «Шарнхорст»

Германский крейсер Гнейзенау, затопленный 8 декабря 1914

Внешне же «Принц Генрих», как и его предшественник, «Фюрст Бисмарк», очень напоминал своих неудачных сестриц - предшественниц «луиз». Все тот же высокий полубак и характерный сильно изогнутый хищный форштевень... И вновь новичок оказался не у дел. На этот раз - почти официально: «Генрих» изначально предназначался для службы в колониях. Однако по воле случая в начале войны он оказался в отечественных водах, что и определило его, в общем-то, печальную судьбу. По все той же схеме вместо боевой деятельности корабль «в расцвете сил» (он прослужил к тому моменту только 12 лет) отправили на модернизацию с последующим переводом в разряд вспомогательных.

Трудно понять такую расточительность. В принципе, оба первых германских броненосных крейсера вполне могли пригодиться в далеких океанах. Можно себе представить, что было бы в то время в Тихом океане, если вместо одной эскадры из двух единиц фон Шпее в тех водах оказалось две пары сильных бронированных кораблей. Англичанам (и их союзникам японцам) и так пришлось сильно напрячься, чтобы отразить угрозу, послав на охоту несколько эскадр мощных боевых судов. Но, даже если судьба сложилась так, как на самом деле, и крейсера остались именно в Германии, то и «Бисмарк», и «Генрих» с их 240-мм орудиями вполне могли бы пригодиться на Балтике против русских броненосных крейсеров, вооруженных максимум 203-миллиметровками (кроме нового «Рюрика»). Но командование Флота Открытого моря не решилось применить их в деле, возможно, учтя судьбу их младших братьев.

Между тем методом проб и ошибок тирпицевское министерство наконец-то, как ему казалось, нащупало необходимый тип броненосного крейсера. Поэтому в последующие четыре года, с 1900-го по 1903-й, ежегодно закладывалось по одному кораблю двух очень близких по всем характеристикам типов. Пары «Принц Адальберт» - «Фридрих Карл» и «Роон» - «Йорк», в сущности, представляли собой тот же «Генрих», у которого одиночные 240-мм установки заменили двухорудийными 210-мм. В результате получился достаточно сбалансированный корабль, «средний» по всем параметрам. По артиллерийской мощи и защите он уступал армстронговской «Асаме», но выглядел неплохо в сравнении с вооруженными только среднекалиберными (152 - 164-мм) орудиями британскими «каунти» или французскими «дюпле». При этом скорость «британцев» заметно превышала таковую у «немцев». (Робкая попытка увеличить ход на второй паре дала в итоге довольно жалкое приращение в пол-узла ценой примерно в 400 тонн водоизмещения.) Русский «Баян» имел более мощное бронирование, но менее сильное вооружение. И так далее.

В общем, германские броненосные крейсера действительно трудно назвать однозначно неудачными или в чем-то особо передовыми. К качеству их постройки (традиционно высокому) никаких претензий не замечено. Реальная проблема состояла в их использовании. И здесь немцы не смогли найти разумного решения. С началом мировой войны «Адальберт» и «Карл» обосновались на Балтике, где германский флот количественно значительно уступал русскому, являясь при этом одним из наиболее сильных в Европе. Но как оказалось, ненадолго. Несмотря на то, что каждое появление в восточной части Балтики даже одиночного немецкого броненосного крейсера заставляло русское командование выводить в море по возможности всю бригаду крейсеров, командование противника не захотело объединить хотя бы четыре (или пять, если учитывать «Принц Генрих») практически одинаковых единиц и пытаться использовать их в открытых стычках. Немцы продолжали бояться новых дредноутов типа «Гангут», которые, в принципе, могли бы догнать и жестоко расправиться с «нарушителями спокойствия». Но и русские дредноуты ни разу не вышли на боевую операцию. Между тем число немецких «броненосников» быстро уменьшилось. С промежутком в две недели в ноябре 1914 года на минах погибли сразу два: на Балтике - «Фридрих Карл», а на Северном море, буквально в собственной «норе» на реке Яде, к тому же на своем заграждении - «Йорк». Оставшаяся пара выходила в море не слишком часто, но «Адальберт» тоже не сумел уйти от судьбы. Спустя почти год после потери «братцев» его торпедировала британская подводная лодка Е-8, специально пробравшаяся на Балтику для помощи союзнику. Оставшийся в одиночестве «Роон» постигла судьба старших сородичей, «Бисмарка» и «Генриха». В 1916 году совсем еще не старый (находившийся на службе менее десяти лет) корабль отправили в отставку, ангажировав на роль плавучей казармы. Правда, вначале предполагалось перестроить его в плавбазу гидросамолетов с кормовым ангаром и вооружением из шести 150-мм и такого же количества зениток (своеобразная предтеча крейсера-авианосца «Готланд»!), однако планы осуществить не удалось.

Шарнгорст и Гнейзенау

По-настоящему знаменитой стала только следующая (и последняя) пара «традиционных» германских броненосных крейсеров. Широко распространено мнение, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» являлись намного более сильными боевыми единицами, чем их предшественники, и значительно от них отличались конструкцией и живучестью. На самом деле, в этих уже очень поздних по времени закладки кораблях немцы только попытались «заткнуть» те конструктивные «дыры», которые очевидно сквозили в предшественниках. Полностью сохранив как общую схему расположения, так и технические решения, конструкторы заменили четыре 150-мм орудия в верхних казематах в середине корпуса на 210-миллиметровки, доведя общее их число до шести. В полтора раза увеличилась толщина броневого пояса, что примерно соответствовало защите иностранных современников. Наконец, скорость возросла до вполне приемлемых 23,5 узла. Ввиду хорошей отработки предыдущих проектов цена за все это оказалась небольшой - всего около 2000 тонн дополнительного водоизмещения. Нельзя сказать, что разработчикам удалось все. По-прежнему артиллерия состояла из трех калибров, включая непомерное число совсем малополезных в крейсерском бою 88-миллиметровок.

Шпее (Spee) Максимилиан фон (1861-1914), граф,германский вице-адмирал

В сущности, известность этим крейсерам принесли не их достоинства, а случайность, по которой именно они с началом Первой мировой войны составили основную силу Тихоокеанской эскадры вице-адмирала фон Шпее. Английские и японские отряды, довольно сильные по составу, долго и безуспешно ловили вражескую эскадру. Наконец ее «поймал» контр-адмирал Крэдок, но... с фатальным для себя исходом. Прекрасно подготовленные артиллеристы «Шарнхорста» и «Гнейзенау» (они регулярно получали призы за учебные стрельбы) отправили на дно пару британских броненосных крейсеров, один из которых, «Гуд Хоуп», был к тому же больше своих противников. Упорным англичанам пришлось послать в удаленные воды Атлантики сразу три драгоценных линейных крейсера, чтобы достичь «окончательного решения». В бою у Фолклендов германские корабли пошли ко дну после безнадежного боя с «Инвинсиблом» и «Инфлексиблом», получив по 30-40 попаданий 12-дюймовыми снарядами (даже и не лучшего качества).

Эпопея эскадры Шпее показывает, насколько много шума могли бы наделать и остальные германские крейсера при более удачной диспозиции (или более смелом применении). Конечно, они также оказались бы на океанских путях смертниками, поскольку Антанта всегда была в состоянии выставить больше кораблей, но можно себе представить, какого напряжения это могло стоить союзникам. Ведь даже «стандартные» броненосные немцы превосходили по боевой мощи основу британских заморских крейсерских сил - «охотников» типа «каунти». Германия имела свой «океанский» шанс, но воспользоваться им так и не смогла.